– Мама здесь? – спрашивает Кэтрин, и я утвердительно киваю. – Вы вдвоем уходите отсюда. Я объясню ей, что мы задумали.

Она тут же нас покидает, а я следую за Леоном в обход своего дома. Солнце освещает профиль нового знакомого, и мне становится интересно, как он умудряется совершенно не потеть. У него высокие скулы и яркие глаза, поэтому он может улыбаться, вообще не шевеля губами.

– Меня зовут Кэл, – представляюсь я. – Знаю, мы уже познакомились, но думаю, нужно сделать это еще раз и как-то иначе. Потому что там это выглядело… странно.

– Леон, – коротко бросает он, уводя меня по травянистому склону к тропинке, с обеих сторон обсаженной деревьями. Это место не похоже на рощицы, которые можно увидеть в парках Нью-Йорка, но выглядит оно не менее ухоженным.

Мы шагаем по тропинке и наконец выходим к небольшим качелям. Леон запрыгивает в одни из них, тут же отталкивается и взмывает в воздух. Я сажусь в соседние и начинаю медленно качаться вперед-назад.

– Твоя мама вроде как спасла меня от репортеров. – Я ковыряю землю носками ботинок. – Это была нелегкая задача.

– Знаю. Люди сейчас просто одержимы нами. Видимо, «Стар-Вотч» показывает нашу жизнь в драматичном свете – ну, точнее, жизнь наших родителей. Нас они обычно не достают.

Я хихикаю.

– Может, потому они не сильно заинтересовались моим отцом. Думаю, его шансы попасть на первый полет невелики.

– Почему ты так считаешь?

– Он работал пилотом в «Дельте».

Я привычно произношу эту фразу, но Леон смотрит на меня непонимающим взглядом.

– Разве это так плохо? – спрашивает он.

– Это не плохо, просто… тут все такие классные. А мой отец, конечно, умный, но ничего не умеет, кроме как управлять самолетом.

Он смеется и ударяет рукой по цепям, удерживающим мое сиденье. Я кружусь взад и вперед.

– Всего лишь управлять самолетом, м-да. Что ж, наверное, нужно как следует постараться, чтобы произвести на тебя впечатление?

Я беру паузу. Хоть мы и неплохо проводим время, меня так и подмывает спросить: а правда ли Леону нравится играть отведенную ему роль. Маска чуть треснула, когда он смеялся и качался на качелях, но… обложки журналов, интервью, переезд, ретрообстановка их нового дома… Как Леон умудряется мириться с этим, в то время как я чувствую себя как на иголках?

Но… Возможно, я не нахожу себе места потому, что тоже готов со всем смириться.

– Вот вы где, ребята. – Кэтрин бросается к нам, протягивая мне руку. – Ладно, меня зовут Кэт, и я смотрю все твои стримы.

Я слегка отстраняюсь, а затем пожимаю ей руку.

– Это было круто, – продолжает она. – Я имею в виду, что твои обзоры и «Записки Кэла» в свое время были единственной возможностью получить нормальные новости. Я начала их смотреть во время предвыборной кампании: из всех журналистов только тебе мне не хотелось врезать из-за всей этой дурацкой аналитики.

– О, спасибо. Вряд ли кто-нибудь еще так тепло обо мне отзывался, – ухмыляюсь я.

Она качает головой.

– Клянусь, скоро поумерю восторг. Просто… серьезно, ты молодец. Интервью с женщиной, разработавшей «Флэш-Фэйм», однозначно мое самое любимое. Я мечтала оказаться на ее месте.