Я знал его как человека с внешностью Халка, который почему-то всегда выглядел готовым к съемкам. Он отличался энергичным, страстным характером, напоминая этим астронавтов «Аполлона», и мне было интересно, верны ли слухи о том, что он и Грейс борются за одно и то же место в миссии «Орфей-5».

Я вспоминаю интервью Грейс в «Падающих звездах», которое смотрел исключительно в познавательных целях – ну, возможно, еще потому, что у меня вызвали легкий интерес эти новые псевдозвезды, и в ее упорном стремлении к цели чувствовалось нечто вдохновляющее. Как сдержанно она себя вела, когда Джош Фэрроу хотел вытянуть из нее какие-нибудь подробности о трениях, якобы возникших между астронавтами!

Наверное, в марсианской миссии есть что-то особенное. Может быть, за всей этой мишурой скрываются настоящие, живые люди. Настоящая история. Я ощущаю, как внутри меня вновь разгорается искра возбуждения. Кровь начинает пульсировать в венах.

Открываю на смартфоне последний выпуск «Тайм» и сразу натыкаюсь на радостные лица семьи Такер. Деб, злостная нарушительница личного пространства, неслышно подкрадывается ко мне сзади.

– Боже, какие они красивые, – вздыхает она.

Мой взгляд падает на их сына Леона Такера. От вида его пронзительных глаз мой пульс учащается. Да, Деб верно подметила.

– Представь нас на этой обложке? Меня и моих родителей. У нас ничего не выйдет. – Я откашливаюсь. – Знаешь, как бывает в фильмах или в книгах, когда главный герой меняет школу и беспокоится о том, что не сумеет вписаться в новую среду и завести друзей? А я… Я вообще ничего подобного не чувствую.

Она спокойно смотрит на меня, слегка приподняв бровь. Что ж, я продолжаю:

– Подружусь я с кем-то или нет, черт его знает. Люди, как правило, отстой, но главное, что моя семья просто не впишется. Мама так сильно волнуется, что почти не выходит из дома, разве что прогуливается по Проспект-парку. Они часто ссорятся с папой после того, как он подал заявление. Остальные астронавты куда круче моих родителей, и их дети тоже. Я что, гимнаст олимпийского уровня, как Леон Такер? Я себя чувствую каким-то… ущербным.

– Кэлвин, у тебя около полумиллиона подписчиков на «Флэш-Фэйм». Ты делал репортажи, которые в буквальном смысле повлияли на результаты выборов. И даже если тебе придется от этого отказаться, ты все равно получил шанс в семнадцать лет пройти стажировку в «Баззфид» – а они не разбрасываются такими предложениями направо и налево. – Деб кладет руку мне на плечо и делает паузу, чтобы я переварил сказанное. – Никакой ты не ущербный, малыш. Вы сможете туда вписаться. Я хочу сказать, все вы. Но тебе тоже придется немного пойти навстречу. Ты должен поддержать эту миссию – я имею в виду, что после того дерьма, в которое за последние годы превратилась Америка, у нас в кои-то веки появилось что-то вызывающее гордость, вокруг чего можно сплотиться. Мы летим на гребаный Марс! И НАСА придумает, каким образом ты и твои родители сумеете нам помочь.

– Я понимаю, – отвечаю я.

И надо признаться, я действительно это понимаю.

В этот миг от величия будущей миссии у меня захватывает дух. Стать частью истории, сыграть, хоть и крошечную, роль в таком масштабном научном проекте!