Я увеличиваю масштаб и снимаю каплю пота, стекающую по отцовскому лбу. Папа дергает рычаг вправо сильнее, чем обычно. Его дыхание учащается, взгляд устремлен вперед, будто лазерный луч. Отец полностью сосредоточен на посадке.

– Мы падаем, – говорит он. – Левое подруливающее устройство не работает, но остается запасное.

Проходит несколько мгновений.

– Запасное тоже не отзывается – приготовиться к жесткой посадке. – Его голос звучит спокойно и ровно, а рука тянется к кнопкам, о существовании которых я даже не подозревал. Движения у него плавные и уверенные.

И теперь до меня наконец-то действительно доходит – мой отец чертов астронавт!

Посадка.

– Что ж, мы приземлились, – выдыхает папа. – Какие у нас потери?

– Великолепно, Кэлвин, просто великолепно. Твой экипаж, возможно, заработал себе пару-другую шишек на головах, но в остальном все прекрасно. Браво! – восклицает Кармела. – Видишь, что я тебе говорила? Твоего отца невозможно прижать к стенке. Через пару лет он доставит всех на Марс в целости и сохранности.

– И все это время ты будешь пытаться меня убить.

– Сэр, это моя работа, – важно произносит она, и мы все хохочем.

Я выкладываю запись и смотрю, как ею тут же начинают делиться и просматривать – тысячи репостов всего лишь за нескольких минут. Новостные сайты мгновенно забирают мой ролик себе, поскольку жажда информации о программе «Орфей» неутолима. «Стар-Вотч» остались в далеком прошлом, и теперь каждый пытается их заменить.

Остаток дня я провожу, снимая разных ученых и астронавтов в их естественной среде обитания, чтобы приберечь эти видео на потом. Количество моих подписчиков почти достигло уровня настоящих звезд, но люди постепенно перестают мне докучать. Все запросы от прессы сразу перенаправляются в НАСА, и в принципе я сейчас не даю никаких интервью.

– Это я задаю вопросы, – обычно объясняю я. – А не наоборот.

И пусть Леон до сих пор не принял решения относительно поступления в колледж и жизни в реальном мире – и я понимаю его позицию (на самом деле нет, но я пытаюсь!), – для себя я подготовил список из десяти заведений с интересными программами, куда можно подать заявку. В верхней части этого списка находится, конечно же, Нью-Йоркский университет, затем идут Колумбийский и Университет Огайо.

Но я также буду подавать документы в университеты Техаса, Калифорнии и всего Восточного побережья. Леон помогает мне вести себя более импульсивно, благодаря этому у меня появился больший простор для действий. Я теперь демонстрирую гибкость поведения. Спокойствие и беззаботность.

Ладно, возможно, и нет.

Возможно, я никогда не стану абсолютно беззаботным, но такова моя натура. Самое главное, теперь я начинаю понимать, когда мне это мешает. Настолько зацикливаться на единственном городе или одном конкретном варианте будущего – в конце концов, это могло создать мне определенные неприятности. Так что беззаботность я легко оставлю кому-нибудь другому.

Закончив около половины шестого, мы с отцом садимся в машину и мчимся обратно по проселочным дорогам. Он не уезжал так рано с работы уже несколько недель, с тех самых пор, как НАСА решило не откладывать запуск «Орфея». Я опускаю окна, и в кабину вливаются потоки прохладного воздуха.