– Я не хочу никуда с вами ехать, – снова пропищала Женя. – Что вы со мной сделаете? Убьете, как Шашкина?

Она вдруг отчетливо поняла, что такой вариант исключать нельзя: Михал Михалыч, вероятно, не совсем здоровый человек.

– Ты че лепишь? – прохрипел бывший шеф. – Кого это я убил?

Раздался скрип спускающейся кабины лифта. Но Женя не нажимала кнопку вызова, значит, сейчас здесь кто-то появится. Тогда можно будет крикнуть, чтобы вызвали полицию.

Михал Михалыч прислушался.

– Молчи! – приказал он. – Этим ты спасешь жизнь постороннему человеку.

Двери лифта раскрылись. Кто-то вышел, но кто – Женя не могла видеть: Михал Михалыч прикрывал ее своим телом.

– Оставь девушку в покое, – прозвучал спокойный мужской голос.

– Вали отсюда! – отозвался Михал Михалыч.

– Оставь девушку и убегай поскорее, дурачок, – снова сказал невидимый Жене мужчина.

– Че? Я не понял! – Михал Михалыч начал поворачиваться.

Женя попыталась выскочить, но Михал Михалыч выставил мощную руку, и она ткнулась в нее.

– Че ты там вякнул, крендель? – зарычал Михал Михалыч. – Повтори!

Женя только сейчас увидела спустившегося вниз человека – новосела, который, по уверению соседки, живет под крышей. Мужчина помахал ей рукой и спросил:

– У вас все в порядке?

Женя непонятно почему кивнула. И сразу подумала: зачем спрашивать, если и так все понятно?

А Михал Михалыч потряс головой:

– Ты меня достал!

И прыгнул вперед. Женя зажмурилась, даже лицо закрыла ладонями, представляя: сейчас что-то страшное случится совсем рядом с ней. Она не слышала звука удара, только как что-то тяжелое повалилось на пол. А потом прозвучал сдавленный стон.

– Ы-ы-ы…

Женя затряслась, готовая заплакать.

И услышала голос соседа:

– Давайте я вас до квартиры провожу.

Она открыла глаза и увидела скрючившегося Михал Михалыча, который не то лежал, не то собирался подняться, широко открывая рот и задыхаясь, видимо, от боли.

Сосед протянул Жене руку и помог пройти мимо Михал Михалыча.

– Езжайте, – сказал он, – а я попрошу этого господина больше не появляться здесь. – Мужчина увидел глаза Жени и уточнил: – Попрошу его не посещать места, где можете оказаться вы.

Женя кивнула.

– Зачем же по печени бить? – прохрипел Михал Михалыч. – Больно ведь.

– Еще раз встречу, – ответил сосед почти ласково, – больно будет всю жизнь.

Женя нажала на кнопку лифта. Двери раздвинулись. Заходя в кабину, она обернулась и увидела, как сосед склонился над поверженным Михал Михалычем.

– Будете еще к девушке приставать?

– Вали отсюда, – выдохнул Михал Михалыч.

Двери закрылись, кабина поехала вверх.

Когда Женя выскочила из лифта, то услышала, как кто-то внизу закричал:

– Не бу-уду!

Голос был явно не соседа.

Она заскочила в квартиру, и ее начало трясти. Озноб колотил ее так, словно Женя выскочила раздетая на мороз и не может вернуться в тепло, стоит, ожидая, пока кто-нибудь не откроет ей дверь. Как же теперь быть? Представилось, что могло бы с ней случиться, если бы случайно не спустился в подъезд сосед… Но ведь в другой раз его может не оказаться. Вероятно, следовало бы обратиться в полицию. Правда, там вряд ли помогут, потому что Михал Михалыч ее не бил, не грабил, не сделал ничего такого, что в понимании служителей правопорядка является преступлением. Заявление, конечно, примут, но вряд ли дадут ему ход.