А Булле — ведь он же был Булле — совершенно забыл, как жутко он влип, и принялся в восторге кричать:

— Давай! Быстрее! Быстрее!

И он получил то, что хотел. В самом конце они летели так быстро, что от сильного ветра щеки заполыхали, глазные яблоки вдавились в глазницы, носы расплющились. Булле перестал вопить лишь тогда, когда почти проглотил язык, и ему пришлось стукнуть себя по горлу, чтобы язык вернулся на положенное место.

Две овцы стояли рядышком и наблюдали за, мягко говоря, странной женщиной с парнишкой на шее, которая с бешеной скоростью катилась мимо них по дороге.

— А не этого ли рыжего парнишку мы с тобой видели недавно? — медленно жуя, сказала одна овца другой.

— Не помню, — так же медленно жуя, ответила вторая. — Знать не знаю. Это не наше овечье дело.

Распа и Булле преодолели последний поворот, наклонившись почти до земли, потом дорога стала ровной и плоской, и Булле увидел цветущий луг. И ножки перевернутой ванны.

Именно в это мгновение хлынул ливень. И какой ливень! Как будто все самые большие капли мира собрались над этим лугом, чтобы выяснить, кто из них быстрее упадет на землю.

— Прекрасно! — Распа перепрыгнула через ограду и побежала по траве к ванне.

— Пре-кра-сно? — сказал Булле, подпрыгивая у нее на спине и чувствуя, как дождь льет ему на затылок и затекает под куртку.

Распа подбежала к ванне, встряхнулась, отчего Булле свалился на траву, и ухватилась за ножку ванны.

— Помоги мне спустить на воду этот корабль.

Булле поднялся на ноги и сделал то, что она велела. Они поставили ванну так, как ей положено стоять, и дождь застучал по эмалированному дну. Распа вынула баночку, открыла ее и стала сыпать в ванну знаменитый порошок земляничного цвета. От дождя он тут же начал пениться.

— Будем ждать, когда она наполнится, — сказала Распа, влезла в ванну и села с одного края.

Булле прыгнул туда же и сел с другого.

— А собственно, как вы нас нашли? — спросил Булле.

— Легко, — сказала Распа. — Когда вы пришли с маркой восемьсот восемьдесят восьмого года, которая выглядела как новая, вдобавок с мыльной пеной по краям, это сразу показалось мне подозрительным. А когда оказалось, что марка пахнет земляникой, стало ясно: Проктор научился управлять ванной времени. А ты, салага, еще не умеешь хранить секреты. Ты сказал, что вы отправляетесь в Париж, и я поняла, что вы приведете меня к Проктору.

— И вы следили за нами.

— Именно так. Я высматривала вас около пансиона «Пом фри». А когда я увидела, как девчонка входит с этой мерзкой бабой…

— Это Жюльет-то Маргарин — мерзкая баба?!

— Не произноси при мне этого имени! — взвизгнула Распа. — Они поднялись в номер, и я решила, что вы там все четверо. Я постучала…

— Мы думали, это Гиппопотамы, — сказал Булле.

Вода постепенно набиралась, но даже самому сильному ливню нужно время, чтобы заполнить целую ванну времени.

— Я попробовала взломать дверь, но ничего не вышло. Тогда я спустилась вниз и обратилась к заморышу за стойкой с вежливой просьбой дать мне ключ от номера.

— И он так просто дал его? — недоверчиво спросил Булле.

— Я попросила очень вежливо, — сказала Распа. — И вдобавок показала ему пистолет.