Но вице-адмирал Октябрьский решил позволить себе излишнюю кровожадность. В конце концов, немецко-итальянская эскадра шла к Севастополю отнюдь не с дружественным визитом! Атомных снарядов у Филиппа Сергеевича не было, о чем он в очередной раз пожалел, а то бы шарахнул за милую душу! Но вот огневая шрапнель имелась…

Три орудийные башни «двенадцатидюймовок» русского линкора развернулись с неотвратимой неторопливостью. И шарахнули снарядами с огневой шрапнелью. Они взорвались высоко в воздухе, рассыпав сотни стеклянных шаров, наполненных огнесмесью. Они рухнули с небес, разбиваясь и выплескивая жидкое пламя. «Страсбург» полыхнул от развороченного носа до пока еще целой кормы. Огромный корабль превратился в погребальный костер.

Между тем в корму «Севастополю» зашли в торпедную атаку два немецких эсминца. Вот тут и ударила кормовая башня линкора. Артиллеристы тоже применили огневую шрапнель, и море на пути германцев запылало! Стеклянные шары со смесью КС разбивались о волны, а сам состав горел на поверхности воды. Очаги пожаров вспыхнули и на скоростных немецких кораблях. Оба эсминца были вынуждены отвернуть с курса торпедной стрельбы. Но теперь их высокая скорость сыграла злую шутку: оба корабля на циркуляции попали под огонь вспомогательного калибра «Севастополя». Четыре 120-миллиметровых орудия в броневых казематах по обоим бортам советского линкора рассыпали по волнам белопенные фонтаны. При скорострельности шесть-семь выстрелов в минуту противоминный калибр линкора быстро добился попаданий в немецкие эсминцы. Кормовая трехорудийная башня главного калибра снова дала залп, накрывший один из эсминцев. В середине корабля полыхнул мощный взрыв 470-килограммового осколочно-фугасного снаряда. Немецкий эсминец резко замедлил ход и стал погружаться с дифферентом на корму.

Тем временем отряд из четырех советских крейсеров сковал боем крейсерские силы и эсминцы противника. Крейсер «Молотов» огненным молотом 180-миллиметровых орудий накрыл старый немецкий броненосец «Шлезвиг-Гольштейн».

Поначалу «престарелый» броненосец понадеялся на вес залпа, а он был все-таки выше у 280-миллиметровых орудий. Но точности наведения старому немецкому броненосцу явно не хватало. В советский крейсер прилетел только один осколочно-фугасный снаряд. Остальные только эффектно плюхнулись в волны, подняв водяные столбы.

Советские орудия крейсера «Молотов» были уникальными по баллистике и бронепробиваемости, что и ощутили на собственной шкуре. Скорострельность четыре выстрела в минуту обеспечила настоящий огневой шквал. Фонтаны накрытий взметнулись вокруг броненосца, а за ними и попадания не заставили себя долго ждать. Немецкий броненосец, ознаменовавший залпом орудий начало Второй мировой войны, ушел на дно у берегов города-героя Севастополя – было в этом нечто символическое…

Два немецких крейсера, «Зейдлиц» и «Лейпциг», при поддержке оставшихся эсминцев атаковали советский крейсер «Ворошилов». Благодаря эффективной системе управления огнем, размещенной на тяжелом «Зейдлице», его 203-миллиметровые орудия оказались значительно точнее вооружения «Ворошилова». Да и «сто пятидесятки» крейсера «Лейпциг» нанесли советскому крейсеру сильный урон. Мощными 203-миллиметровыми снарядами «Зейдлиц» развалил всю носовую часть – от передней надстройки до форштевня. Обе башни со 180-миллиметровыми орудиями были разбиты. Советский крейсер мог отстреливаться только из бортовых 100-миллиметровых орудий. Советские эсминцы поставили дымовую завесу и прикрыли выход из боя поврежденного крейсера.