— Светлана Михайловна, это я, Богуславский! Закройте глаза и расслабьтесь, а вы, господа, получите удовольствие!

Первым умер насильник со спущенными штанами, только успевший соскочить с топчана. Нанеся добивающий удар ногой по оседающей фигуре, с разворота левым кулаком раздробил висок второго бандита, отправив его грязную душу в ад. Третий, даже не помышляя о сопротивлении, попытался проскочить мимо меня к двери, но будучи схваченным за ворот, отлетел к стене. Шагнув к нему, я нанес сокрушающий удар в грудь — и конвульсивно изгибающееся тело мешком рухнуло у моих ног. Быстро развернулся к Антошиной.

Девушка, как только ее отпустили грубые руки, сжавшись в комок, прижалась к стене. Ее бил озноб. Подойдя к топчану, сказал: — С вашего разрешения, Светлана Михайловна, возьму вас на руки, — и тут увидел, как она открыла глаза и заплакала.

— Успокойтесь. Все закончилось.

Вынеся ее на улицу, осторожно поставил на ноги. Она, словно не веря в то, что происходит вокруг нее, оглядела пустую улицу, потом посмотрела на меня. В ее больших, мокрых от слез, глазах сидел дикий страх.

— Я ничего… не могла… сделать. Я кричала… Они тащили меня. Они… — она словно с силой проталкивала слова сквозь перехваченное страхом горло.

— Да успокойтесь вы, ради бога! Все страшное уже позади!

— Нет! Вы не понимаете! Их липкие пальцы… Они хватали меня везде… Это было так страшно! Я…

Она была уже готова взорваться плачем, забиться в истерике, как я крепко прижал ее к своей груди и тихо сказал на ушко:

— Ваши стройные ножки выглядят просто жуть, как соблазнительно, Светлана Михайловна.

Несмотря на шоковое состояние, до нее все же дошел смысл моих слов. Она замерла, осмысливая сказанное, потом уперлась кулачками в грудь и оттолкнулась от меня. Несколько секунд смотрела на меня сквозь слезы, а потом прерывающимся, ломким голосом тихо спросила: — Что вы сейчас сказали?

— Об этом мы потом поговорим. Теперь нам надо идти, Светлана Михайловна. Гости ждут, — и я, взяв ее под руку, повел по улице.

Какое-то время мы шли, и было видно, что она идет, ничего не замечая вокруг себя, находясь во власти недавно пережитого кошмара. Это стало очевидно, когда она, спустя пару минут, отреагировала на мои слова, воскликнув: — Какие гости?! Вы не видите, что вокруг происходит?!

— Вижу, Светлана Михайловна, поэтому хочу побыстрее передать вас с рук на руки отцу, а затем мне надо будет уйти. Вы даже не представляете, какой я сейчас злой!

— Вы злой? Нет! Вы очень хороший,… вы замечательный человек! Вы не представляете… — ее губы задрожали, а в голосе снова появились истерические нотки.

— Не надо лишних слов, Светлана Михайловна, а то я начну смущаться и говорить всякие глупости, — всеми силами я пытался отвлечь девушку от пережитого ужаса. — И вообще, давайте вас снова на руки возьму, а то вы, смотрю, совсем еле идете.

Не став дожидаться ответа, я подхватил гибкую фигурку на руки и быстро зашагал по улице. Ничем, не проявив своего неудовольствия, она доверчиво прильнула к моей груди. Только когда мы подходили к кованой ограде ее дома, она тихо спросила: — А что с… ними…?