Дорога до Никосии заняла менее двух часов. Трёхзвёздочный отель мне понравился. К тому же он находился совсем недалеко от центра. Я оставил вещи и отправился осматривать достопримечательности. Честно говоря, столица, разделённая стеной и колючей проволокой с турецкой частью города, не произвела на меня большого впечатления. Невысокие, двух и трёхэтажные дома, неширокие улицы. Но такого мнения я придерживался только до тех пор, пока не оказался в Старом городе. Здесь текла иная, начатая многие столетия назад, жизнь. Уютные пабы, кофейни, красные почтовые ящики в виде цилиндрических тумб с надписью и обозначением королевской почты Великобритании «E II R» post office»… Мы бродили по кривым улочкам, отдыхая то в одном, то в другом заведении. И уже поздним вечером «причалили» к берегу недорогого, но очень популярного у местных жителей, ресторана «Rimi». Упрятанные в винограднике столики, тихая греческая музыка, бутылка ароматного вина и жаренный на углях осьминог погрузили нас в благостное расположение духа. Разве мог предположить я – человек, ещё полгода назад перебивавшийся случайными заработками и прилетевший в Якутск почти без денег, что совсем скоро буду гулять по чудесному Средиземноморскому острову? Нет, конечно, нет! Но где-то в глубине души я верил в свой план и удачу.

Время от времени, то один, то другой посетитель ресторана подходил к микрофону и, держа в руке бокал вина, что-то говорил на греческом и тут же его опустошал. Как мне перевёл Вячик, они желали добра друзьям и их семьям.

Когда на смену второй бутылки вина, пришла третья, мне уже хотелось обнять всех киприотов. Я шагнул к микрофону и сказал: «My dear Cypriots friends, I am from Russia and really glad to visit your country. I wish all the best you and your families. And another thing I want to say – I don't know the city of Istanbul, I know only the city of Constantinopolis[7]».

Раздались аплодисменты и на наш столик послали столько бутылок вина, что тарелкам уже не было места.

Утро пришло не только с первыми лучами солнца, но и с адской головной болью. Я принял душ, и стало легче. К жизни вернул всё тот же бульон из кубика «Maggi».

Вячик жил в снятой квартире, ставшей вскоре для нас ещё и офисом. Он пришёл в отель, как и договаривались, к девяти, и выглядел так, будто вместо вина пил чай. И так было всегда. Как ему это удавалось – не знаю.

Я не ожидал, что у меня сложится столь плотный график встреч. Мы едва успевали с одной беседы на другую. Меньше всего было проблем с созданием офшорной компании. Молодой адвокат, ещё не заработавший на аренду офиса, принимал нас у себя дома, в своём кабинете. К приходу клиентов он готовился заранее. Об этом говорили выложенные по ранжиру три авторучки на столе и аккуратная стопка белой бумаги. Но юрист никак не ожидал, что я настолько въедливо буду изучать документы, предназначенные для беглого ознакомления. Вместо часа, я провёл у него три и унёс собой пухлый том законодательства Кипра об офшорных компаниях, изданный на английском языке.

Партнёрскую туристическую фирму Вячик выбрал заранее. Она славилась хорошими связями в аэропорту Ларнаки. Именно через них удалось выйти на министерство гражданской авиации Кипра и получить разрешение на рейс Красноленинск – Ларнака, выполняемый арендованными «Транзит-Эйр» самолётами, независимо от того, каким авиакомпаниям они принадлежат. И это при высокой загруженности аэропорта! В то время как, например, «Авиационные линии Кубани» вынуждены были довольствоваться Пафосом – второразрядной воздушной гаванью, расположенного в другой части Кипра. Для бизнесменов такие рейсы считались неудобными. Не каждый был готов тратить на дорогу два дополнительных часа.