А второе, какое-то горькое и давящее, отравляющее первое: он этого совсем не хочет. Лицо Арена в тот момент, когда отец озвучивал его судьбу, было красноречивее любых слов.

А я ведь не собиралась его принуждать. Я даже почти примирилась с мыслью, что придется его оставить…

— Ну что, ты довольна? — спросил Рохан, глядя на меня сверху вниз.

— Не знаю, — я растерянно посмотрела на брата и остановилась посреди коридора. — Как-то все…

— Не так? — подсказал Лир.

Я только кивнула.

— Как думаете, если я поговорю с отцом и попрошу его оставить Арена, он согласится? — мне очень хотелось взять его с собой. Но это желание разбивалось о взгляд Арена, в котором на мгновение мелькнуло отчаяние, чтобы потом смениться решимостью идущего в заведомо смертный бой воина.

— Я бы не советовал, — покачал головой Лир. — Отец не меняет решений. И уж точно не озвученных при всех. Принцу придется принять свою судьбу.

— Что-то мне подсказывает, добровольно он не сдастся, — хмыкнул Рох.

— Надеюсь, у него хватит ума хотя бы первое время держать язык за зубами, — согласился с ним средний.

Мне стало совсем нехорошо.

— В любом случае, у нас полчаса на сборы, — напомнил Рох. — Отец и так не в восторге.

— Да, чувствую, хвосты нам подпалят, — Лир передернулся от неминуемо надвигающейся взбучки.

И мы поспешили в наши покои.

Удивительно, как, оказывается, я успела обжиться в своих временных комнатах!

Покидав платья и украшения в сундук, я печально провожала взглядом уносящих его слуг, догадываясь, что наверняка что-то забыла, но время поджимало.

Сейчас, находясь в непосредственной близости, недовольство отца я ощущала так же отчетливо, как и свое собственное волнение. Братья, не в пример мне, спокойнее ожидая короткой, но яркой вспышки родительского гнева, все равно отдавали нервозностью.

Мы стояли на каменных ступенях дворца. Арен сидел чуть поодаль, с ним из вещей был всего один сверток, да висящий на поясе меч в ножнах. В нашу сторону принц не смотрел и выглядел задумчивым и сосредоточенным. Люди толпились в стороне, перешептываясь и жалея принца. Из услышанных мною речей выходило, что раньше драконы прекрасных принцесс и дев воровали, а теперь и принцами не гнушаются… Вот времена настали…

Я еще раз посмотрела на Арена. Интересно, это можно считать похищением среди бела дня? Вряд ли. Мы его просто забираем с позволения короля, не спрашивая ничьего мнения. Как-то не слишком романтично…

Зато отец, жизнерадостный и довольный, спустился по ступеням в сопровождении короля и его свиты.

— Ну что, все готовы, — это был не вопрос, а констатация фактов. — Это ты столько вещей с собой набрала? — посмотрел отец на мой длинный, чтобы платья не мялись, сундук.

— Я на всякий случай…

— Женщины, — вздохнул дракон. — Я несу твои вещи, надеюсь, для свитков и бумаг там место найдется, а ты в лапах несешь принца.

— В лапах? — переспросил Арен. — Не верхом?

— Мы тебе что, кони?! — возмутился отец. — Да ты сам и десяти минут не продержишься верхом, думаешь, так легко это? Или, может, нам седло и сбрую нацепить?

Дракон с каждым словом делал шаг к принцу, и тот невольно попятился.