— Нет! — вредничает гендир. — Кофе тебе нельзя. Ты — беременна, а кофе плохо влияет на нервную систему. Родишь крикуна, потом сама будешь страдать!

— Эмм… — снова удивляюсь я мыслям гендира. Ему то что до того, каким родится ребенок? Он его воспитывать собирается?

— Я принесу тебе сок. Какой будешь, яблочный? Или апельсиновый?

И тут я понимаю, что умру, если не попью томатный.

— Можно томатный? Очень хочу!

Босс хмурится, вытаскивая телефон.

— Сейчас принесут томатный. Еще что-нибудь, Кристина?

Я очень хочу, чтобы он перестал меня оскорблять и подкалывать, но никогда ему в этом не признаюсь, поэтому молча туплю глаза.

— Кушай, Овечкина, — приносит он мне бокал, наполненный красной мякотью томата, — а то на тебя смотреть страшно: кости да кожа.

— То-то же вы мне ночью про мою красоту говорили. — вырывается из моего рта.

Прикусываю губу. Ну вот зачем я это взболтнула?

— Мало ли что я по пьяни нес? — совсем не злится босс. — Ты веришь всему что слышишь, Овечкина? Как ты с такой наивностью до сих пор выжила в этом мире?

КРИСТИНА

Деловая встреча получается очень жаркой и насыщенной. Полдня мы проводим в одном из новеньких бизнес-центров Сочи, в переговорной на самом последнем этаже. Вид тут открывается такой, что дух захватывает: разноцветный веселый город, горы и изломанная линия побережья. Хочется снять с себя деловой костюм, юбку и блузку, под которыми на мне надет купальник, и броситься на пляж, на раскаленный песок и скорее окунуться в теплую морскую воду…

Купальник, кстати мне мал, зря я его не примерила тогда, и теперь он больно впивается мне грудь, и перерезает линию бикини… но я терплю. Другого то все равно нет.

Уже успела пожалеть сто раз, что надела его сразу — побоялась, что негде будет переодеться, и прочие глупости.

На переговорах меня почти не замечают: весь удар на себя берут боссы и Ангелина. Наш деловой партнер Эмир Юнусов — настоящий восточный принц: у него яркая внешность, красивое тело, рост, манеры и прочее просто великолепно! Вижу, как у Тани мелко подрагивают руки, и пылают красным уши, едва она поднимает на Юнусова свой взгляд. Рядом с ним она даже перестает реагировать на Михаила Захаровича. Тот тоже ее особо не замечает, весь в работе, деловой и сосредоточенный.

Теперь я понимаю, почему именно Михаил Захарович занимает главенствующую позицию в нашей кампании — он спокоен, надежен и харизматичен. Расположил к себе Юнусова, не заискивая, а общаясь на равных, как со старым другом.

Я не совсем понимаю, зачем во всем этом участвую именно я, потому что меня никто ни о чем не спрашивает, да и я не сведущая в переговорах высшего уровня, но рада, что могу присутствовать на них и понаблюдать за руководством в действии.

В полдень большие боссы приходят к тому, что не мешало бы пообедать, а затем продолжить обсуждение.

— С вашего позволения, — поднимается Михаил, — присоединюсь к вам на втором раунде переговоров.

— Как вам будет угодно, — сверкая белозубой улыбкой поднимается во весь свой исполинский рост Эмир Юнусов. — В свою очередь с вашего позволения, приглашаю вашу команду отобедать в моем собственном ресторане в центре Сочи.