У-уу.

Я зарычала и бросилась за ним. Запуталась, конечно, в мантии этой своей и едва не убилась об косяк, но меня вовремя поймали надежные мужские руки.

– Ты такая дикая… – восхитился мужской голос.

– Четвертую, – пресекла дальнейшую пытку я. – Что произошло?

– Знаешь, почему я не пришел в ту ночь домой, когда ты была в офисе? Я пытался подобрать слова, чтобы спросить тебя…Что ты думаешь о нас. Потому что я так и не смог на что-то решиться сам, не будучи уверенным, что происходит между нами. На одной чаше весов была компания, которая и правда являлась моей мечтой, и победа в соревновании длиной в жизнь. На другой – смешная и невероятно сексуальная девушка, которая… ко всему относилась с легкостью. И вроде как ко мне тоже… Моя ошибка была в том, что я хотел быть уверен, что за тебя стоит бороться. И за это я и поплатился. Двумя месяцами моей… нашей жизни.

Стук в дверь прервал его монолог.

И пока нам сервировали завтрак, и я делала первый большой-пребольшой глоток восхитительного итальянского кофе, у меня было время подумать над его словами.

И хватило времени, чтобы появилась решимость сказать:

– Я ведь тоже оказалась не готова бороться… без гарантий.

– А сейчас?

– А сейчас… ну, у меня, похоже, кое-какие гарантии появились, потому вопрос не корректен…

Посмотрел на меня, вздохнул и улыбнулся.

– Когда я осознал окончательно, что произошло и что… я чувствую, дальше было просто. Я знал, где ты учишься, и как только решил все вопросы, приехал сюда. Почему-то был уверен, что застану тебя в школе или гостинице при ней. Но меня просветили, что ты с подругой не живешь там. А где – говорить отказались.

– Ты ведь мог мне написать в мессенджер…

– Не мог, – огрызнулся блондинчик.

– Как же ты меня нашел? – удивилась… уже почти счастливо.

– Ребята в кофейне напротив, видя, как я бешусь и не понимаю, что делать дальше, подсели ко мне – итальянцы же – а потом поведали историю о некой общительной Камилле и ее грустной русской подруге… И даже дали телефон этой веселой англичанки…

Хмыкнула. Теперь понятно, чего Кам так загадочно на меня косилась.

Я спохватилась:

– Подожди… а почему тебе не отдали компанию? Это не справедливо!

– Я сам отказался, – пожал плечами. – Нет, я буду там работать – у меня получается и мне нравится. Очень, Но на следующий день после того как ты ушла, я пошел к деду и сказал что не собираюсь больше рвать глотки за его кресло. Тебя я уже потерял из-за этого, так хотя бы сам у себя останусь…

Я не выдержала и запихала себе в рот булочку.

Чтобы не начать рыдать… Таким одновременно грустным и вдохновленным выглядел… мой блондинчик.

Меня переполняли самые разные эмоции, сердце колотилось, как сумасшедшее, а в животе бабочки катались на американских горках…

И ведь он гораздо смелее меня оказался…Честнее, сильней и рисковей. Наверное так и правильно? Ведь он – мужчина, а я – женщина. Я готова жертвовать – а он завоевывать. Я умею терпеть, а он – решать проблемы.

Я люблю, а он…

– Люблю тебя… – сказали мы оба одновременно. Правда, из-за не до конца прожеванной булочки, смоченной не выплаканными слезами, мое признание выглядело невнятным. Но ему и так зашло.