И любая еда и напитки сопровождаются эмоциями, шутками, громкими возгласами узнавания, спорами на тему футбола и политики, не глядя на часы и позабыв про все дела – концепция «медленной еды», которая больше не о блюдах, а об умении ими наслаждаться.

При всей любви итальянцев к маме, семье и дому, они предпочитают наслаждаться в компании и в общественном месте, потому что это – театр. А итальянец – актер по крови. Такой вот полукровка: наполовину человек, наполовину образ. Итальянцы всегда в образе: посетителя бара, семьянина, работника, друга – и доводят это образ до совершенства. И божечки, как же им идут образы из вечеринок, вроде «мачо возле стойки бара, который своим страстным взглядом выжжет тебе мозг прямо сейчас». Или образ «потомка очень гордых и очень древних римлян, покоренных красотой богини». Они при этом настолько свежо, ярко и не обидно смешивают вокруг себя секс, вино, радость и еду, что невозможно было не улыбаться, придя в какой-нибудь клуб или просто в ресторан, невозможно было не отвечать.

И не будь я настолько настолько отморожена предыдущими месяцами, с удовольствием воспользовалась бы всем, что предлагает мне Италия. Но пока мне достаточно было лишь смотреть и впитывать яркие картинки, вкусы и запахи.

Впрочем…

– Могу я угостить тебя, рыжая бэлла, ты так освещаешь это место, что я не мог пройти мимо!

Еще бы не освещала… В гирлянде из маленьких тыкв, внутри которых сияли лампочки. Её на меня нацепила перед выходом подруга, заявив, что я должна соответствовать… Вот только её соответствие заключалось в черном и очень коротком платье – типа «я – ведьма». А мое… Я просто готова была стать сегодня ведьмой. И даже не проклинающей, а… привораживающей.

Широко улыбнулась и согласно кивнула головой:

– Угощай. А потом пойдем воткнем меня в розетку, чтобы не погасло…

Не понял. И дело не в английском – просто не понял. Но это не могло испортить многоходовочки пузырьков игристого, которые сначала промчались по моему пищеводу, потом добрались до кончиков туфель, заставив ноги приплясывать в такт европейским хитам, а потом и вовсе ринулись в сторону головного мозга, который вывесил белый флаг… И отправился вслед за кучерявым, черноволосым очаровашкой.

Сегодня, похоже, просыпаются не только черти, но и маленькие чертенята внутри приличных девочек…

Мы пробрались к забитой народом стойке и действительно раздобыли еще два бокала шампанского – ну хорошо, пластиковых стакана, зачем же бить дорогое стекло? – и я постаралась скрыть удивление, когда он заплатил за обоих.

Редкость в этих краях.

– Откуда ты?

– Из России!

Если сейчас скажет «водка, Путин, пирожки», то я…

– Я был в Москве и Петербурге! – он улыбнулся, кажется, еще шире. – Третьяковка, шедевры, борщ!

Отлегло.

– А ты откуда?

– Сицилия! – гордо ткнул себя в грудь и наставил на меня воображаемый пистолет. – Ты не возражаешь, если мафия возьмет тебя в плен?

Рассмеялась.

– Согласна. Я – Крис.

– А я – Франческо.

Мы чокнулись – с противоположным полом чокаться было как раз самое оно, правило работало в обратную сторону, а значит секс в ближайшие семь лет у меня будет, – и завели непринужденный разговор, прерываемый набегами на бар, танцами и периодическими лобызаниями с его многочисленными друзьями, и моей немногочисленной Камиллой, которая работала сегодня Фигаро, а в итоге и вовсе исчезла из поля зрения. Впрочем, я за нее не беспокоилась – документы мы спрятали в сейф, ключ от квартиры – в трещину возле двери, а куртки заперли в разные локеры.