— А не могли Стивен Халл и этот Стэнли переговорить с глазу на глаз еще до прибытия полиции? — задал я, как мне показалось, коварный вопрос.
— Конечно, могли, — устало ответил Лейстрейд. — Может, и поговорили. Но только сговора между ними не было.
— Вы уверены? — спросил Холмс. Но, как мне показалось, просто ради проформы.
— Да. Стивен Халл вполне может оказаться искусным лжецом, такое уж произвел на меня впечатление. А вот Стэнли, напротив, лгать органически не способен. Хотите — верьте мнению профессионала, хотите — нет. Вам решать, Холмс.
— Верю.
Итак, лорд Халл прошел к себе в кабинет, притворил за собой пресловутую дверь, и все слышали, как щелкнул в замке ключ, когда он запирал ее. От этого входа в sanctum sanctorum[12] в доме был всего лишь один ключ. Затем послышался совсем уже неожиданный звук: задвигаемого изнутри болта.
А потом — тишина.
Все четверо — леди Халл и ее сыновья — аристократы, которым в самом скором времени грозила полная нищета, — молча переглянулись. С кухни снова донеслось жалобное мяуканье кошки, и леди Халл разбитым голосом заметила, что раз экономка, по всей видимости, забыла налить животному молока, она пойдет и сделает это сама. И добавила, что этот звук просто сводит ее с ума и что она не в силах слышать его долее. С этими словами она вышла из гостиной. Секунду спустя все ее три сына, молча и не сговариваясь, поднялись и тоже вышли. Уильям отправился к себе наверх, Стивен прошел в музыкальную комнату, а Джори уселся на маленькую скамеечку под лестницей, где, по его признанию Лейстрейду, привык просиживать часами еще с раннего детства, когда ему бывало грустно. Или когда хотел поразмыслить над чем-то всерьез.
Минут через пять из кабинета послышался страшный крик. Стивен выбежал из музыкальной комнаты, где, тыкая в клавиши пальцем, подбирал какой-то мотив. Джори столкнулся с ним у двери в кабинет. Уильям уже сбегал вниз по лестнице, а Стэнли, лакей, вышел из гардеробной лорда Халла и, наклонившись, глянул через перила второй раз. Стэнли тоже не избежал допроса, во время которого утверждал, что видел, как Стивен Халл, взломав дверь с помощью Джори, ворвался в кабинет. Видел он и как Уильям, сбежав вниз, поскользнулся и едва не упал на мраморный пол, и как леди Халл, выйдя из столовой с кувшином молока в руках, так и застыла в дверях. Через минуту-другую сбежались все слуги.
— Лорд Халл сидел, навалившись грудью на письменный стол, рядом стояли три брата. Глаза покойного были открыты и выражение в них застыло такое… словно он удивлялся чему-то. Так мне, во всяком случае, показалось. Вы, конечно, можете не согласиться с моим мнением, но я повторю: глаза его смотрели удивленно. И еще он сжимал в руках завещание… старое завещание. А нового видно не было. Его так и не нашли. Да, и еще, из спины у него торчала рукоятка кинжала.
Тут Лейстрейд умолк и, тронув возницу за плечо, сделал ему знак ехать дальше.
Мы вошли через парадный подъезд, охраняемый двумя констеблями с каменно-непроницаемыми лицами — точь-в-точь как у стражников Букингемского дворца. От входа начинался просторный и очень длинный холл с полом, выложенным черно-белыми мраморными плитами, от чего он походил на шахматную доску. В конце виднелась распахнутая настежь дверь, ее тоже охраняли два констебля. То был вход в пресловутый кабинет. Слева находилась лестница, справа — еще две двери, в гостиную и музыкальную комнату.