Мама Одвал села рядом с двумя другими женщинами, а сама Одвал забралась на кровать с ногами и шепнула на ухо Изабель:

– Дзуд – это долгая и суровая зима. Мы называем её белой смертью. В прошлом году у нас умерло много животных.

Ещё какое-то время мужчины спорили, перебивая друг друга. В конце концов папа Одвал покачал головой и объявил:

– Нельзя убивать снежного барса. Вы сами знаете, что нельзя. Мы получаем хорошие деньги за наши ремесленные изделия. Нам нужны эти деньги. – Он взглянул на маму Одвал, и та кивнула. – Мы можем их потерять, если нарушим свои обязательства. К тому же снежные барсы… – он помедлил, подбирая слова, – это не просто звери. В них воплощаются духи гор. Вы забыли историю с моим троюродным братом? Убьёшь снежного барса – накличешь беду.

Остальные мужчины неловко заёрзали, пряча глаза, а папа Одвал продолжал:

– Мой троюродный брат подстрелил снежного барса. Раненый зверь ушёл в горы и укрылся в своей берлоге. Брат караулил его три дня. Все эти три дня барс выл и стонал как призрак. Наконец он затих. Брат вернулся домой победителем, а вскоре пришло сообщение из монастыря, где учился его сын. Мальчик внезапно слег. Никто не понял, что это был за недуг. Три дня он проплакал в постели, а потом умер.

– Это всё суеверия, – пробормотал один из братьев Одвал, тот, который был выше ростом и, наверное, старше. Второй брат кивнул, но при этом смотрел себе под ноги, словно всё-таки сомневался. Остальные мужчины сидели нахмурившись и что-то тихо бормотали себе под нос, но, кажется, были согласны с Юлом. Они допили чай и ушли по своим делам, на ходу обсуждая, что надо бы прямо сегодня заняться починкой стены в овечьем загоне, пока она не обрушилась окончательно.

Изабель повернулась к Одвал и прошептала:

– Кажется, всё хорошо.

– Да, если барс больше не будет таскать наш скот. – Одвал слезла с кровати и сбегала за тарелкой с едой, стоявшей на столике у печи. – Ты, наверное, проголодалась? – спросила она, забравшись обратно на кровать. – Тут осталось немного сыра и творога. Он вкусный, попробуй.

Изабель отщипнула на пробу маленький кусочек творога. Она не знала, что это такое. Кажется, что-то молочное. И действительно вкусное, даже чуть сладковатое. Изабель только теперь поняла, как сильно проголодалась.

– А ты уверена, что никто больше не знает, где их пещера? – тихо спросила она.

Одвал покосилась на маму, хлопотавшую у печки, и прошептала:

– Никто не знает. Но снежные барсы оставляют следы на снегу и царапают скалы. И мои братья и дядя могут их выследить, если захотят. Или устроить Грейс западню с приманкой. Я не уверена, что Алтан и Сухэ послушаются папу.

Изабель вздрогнула.

– Может быть, надо вернуться к пещере и проследить, чтобы до них никто не добрался?

Одвал кивнула, но потом поморщилась:

– Я сейчас не могу. Мне нужно помочь маме с войлочными игрушками. И сделать домашнее задание.

– А тут есть школа? – удивилась Изабель.

– Нет, школа в городе. На следующий год я поеду туда и буду жить в интернате при школе и ходить на уроки.

– Одна? Без родителей? – Изабель посмотрела на Одвал с сочувствием. – Тебе не страшно?