– Ну, у меня, как водится, две новости, плохая и еще хуже. Хороших, увы, не имеется. С какой начинать?
– А без дурацкого вступления никак нельзя? – раздраженно дернул щекой контрразведчик. – Вечно ты болтаешь не по делу. Говори уж, что выяснил?
– Злые вы… – начал было морпех, но, наткнувшись на гневный взгляд капитана, стушевался. – Ладно, ладно. Короче, глядите. Это село Молдаванское, мы, соответственно, рядышком. Отсюда до Новороссийска километров двадцать по прямой. И это плохая новость, поскольку «по прямой» означает топать через горы и прочую пересеченную местность. Дороги тут, понятно, имеются, вот только по дорогам выходит почти полсотни кэмэ. А на дорогах немцы в товарных количествах, сами наблюдали. Просто удивительно, как мы вообще ухитрились сюда незамеченными долететь, видать, ихние зенитчики наш аэроплан за свой приняли. Такие дела.
– Погоди, – нахмурился Шохин, рассматривая карту. – А зачем нам именно к Новороссийску-то идти? Можно же сразу на восток двинуть, к Краснодару? Наши его буквально вчера освободили, сейчас дальше наступление развивают.
– Не, вообще не вариант. Во-первых, слишком далеко, а во-вторых… ты про немецкую «Голубую линию» помнишь? Ну, которую они сами «Готенкопфом» называют? Сто тринадцать километров укрепленных позиций, от Азовского до Черного моря. Так вот, мы сейчас в нескольких километрах от их передового оборонительного рубежа, он приблизительно где-то вот тут проходит, – морпех показал. – Соваться туда – верная смерть и прочее самоубийство. Это не через линию фронта ночью шмыгнуть, как под Станичкой, – тут не только траншеи с укрепленными огневыми точками и артпозиции на господствующих высотах, но и сплошные минные поля с глубокоэшелонированными проволочными заграждениями. И вся эта радость идет по труднопроходимой горно-лесистой местности – и это только первая полоса обороны, поскольку километрах в десяти еще и вторая имеется. Никак не прорвемся, даже чисто теоретически – немчура тут укрепилась не хуже, чем белофинны на линии Маннергейма, а ее, как известно, только тяжелой артиллерией да танками и проломили. Так что придется все-таки двигать в обход. Если обойдем город с северо-запада, окажемся в более-менее знакомых местах. А поскольку передвигаться придется по ихним тылам, то лично мне подобная прогулка просто пипец как не нравится…
– А это что? – подал голос старший сержант, изучавший карту поверх плеча Алексеева. – Железнодорожная ветка вдоль реки идет, правильно? Я так понимаю, из Крымской через станицу Нижнебаканскую к Новороссийску? Может, туда и двинем? Понаблюдаем, примеримся. Глядишь, какая польза будет.
– Да хоть бы и туда, нам как бы без разницы, – пожал плечами Степан. – Главное, в сам поселок не соваться, он, если судить по расположению, является одним из узлов немецкой обороны.
На самом деле на пилотской карте ничего подобного, разумеется, отмечено не было да и быть не могло: старлей просто вовремя вспомнил увиденную то ли в музее, то ли в каком-то учебнике схему расположения основных укрепрайонов «Голубой линии», в число которых входил и этот поселок. И сейчас искренне надеялся, что товарищи не обратят на это внимания, особенно контрразведчик: