Мальчик прижал булки к груди. Его ладони были черны от угольной пыли, и их действительно стоило бы помыть, но расставаться с уловом не хотелось.

– Тебе придется это сделать, если хочешь нормально поесть, – строго заметила Юля. – Или я могу позвать Тень, и тебя вернут в приют. Выбирай.

Судя по тону, эта дамочка не шутила.

Джим нехотя поднялся. Он заставил себя положить булки на стол, затем подошел к тазу для мытья посуды и слегка поплескался в остывшей, покрытой пленкой жира воде.

– Не так, – вздохнула Юля. – Сюда.

За недолгую карьеру педагога она видела разных детей, но ни один из них не вызывал у нее такого щемящего чувства, как этот оборванный тощий мальчишка.

Она подвела его к рукомойнику, выдала кусочек щелочного мыла и маленькую щетку.

– Намыливаешь руки и трешь щеткой. Под ногтями тоже должно быть чисто!

Показывая, Юля отмыла руки, которые испачкала об одежду и волосы бродяжки, а потом стояла у него над душой, следя, чтобы он хорошо вымыл все и снял верхнюю одежду, похожую на безразмерный пиджак без рукавов.

– Вот теперь можно и за стол, – похвалила она, отмечая на шее, ключицах и впалой груди найденыша подзажившие синяки. – Настоящий джентльмен никогда не позволит себе есть грязными руками!

Мальчишка фыркнул, но тут Агнешка достала из печи благоухающий пирог, и разговоры были оставлены.

Юля только вздыхала, наблюдая, как беглец слопал целый пирог, которого женщинам хватило бы на два дня, а потом заел это лакомство хлебом и сыром. Опустошив тарелку, мальчишка сыто икнул, поставил локти на стол, подпер отяжелевшую голову и задремал.

Разговаривать с ним в таком состоянии было бесполезно. А поговорить нужно, но позже. Сначала ей необходимо увидеть герцога Вандербильта!

– Вы обещали дать мне денег, – мальчик внезапно поднял голову и взглянул на нее ясными синими глазами. – Но лучше дайте еды, деньги все равно отберут.

– Тебе необязательно уходить, – улыбнулась Юля. – Можешь просто остаться у меня и тогда каждый день будешь сытым.

Он отвел взгляд и глухо пробормотал:

– Не могу… я должен вернуться…

– Зачем? Тебя кто-то ждет?

Мальчик опустил голову так низко, что челка закрыла его лицо, и сгорбился.

– Говори же, не бойся, – подбодрила Юля таким тоном, каким обычно утешала перепуганных первоклашек.

Джим шмыгнул носом, вытерся рукавом и неохотно признался:

– У меня есть три сестры.

Юля пораженно уставилась на него. Она как-то не подумала, что у городского воришки может быть семья.

– О… и где они?

– В приюте. Я должен вернуться и накормить их.

– Так ты просишь еду для них? – сообразила она.

Мальчик кивнул.

– И этот хлеб хотел украсть тоже для них? – попаданка кивнула на стол.

Снова кивок.

– Но разве кроме воровства нет другого способа заработать на еду? Ты же большой мальчик, мог бы работать. Сколько тебе?

– Тринадцать. Меня никто не берет на работу, говорят, что я ничего не умею и слишком слаб, чтобы таскать тяжести.

– А где же ваши родители?

– Отца повесили за разбой, мать умерла от холеры.

Он произнес это безразлично, как если бы говорил о чужих, ничего не значащих людях. Но Юля заметила, как дрогнули его губы, словно мальчик собирался расплакаться.