В тот день мы стояли на моей кухне. Он принес яблочный пирог от Регины и сливки в молочнике. Мы так долго болтали, что я устала держать тарелку. Он показался мне таким очаровательным, таким внимательным и интересным человеком.

Мы с Уэйдом только купили коттедж «Клируотер». Дом был почти без мебели и местами просто разваливался. Я решила убрать сливки в новенький холодильник, а когда закрыла его дверцу, Арнольд оказался прямо за ней и так близко ко мне. Так мы и стояли, глядя друг на друга. Сердце, как и теперь, билось слишком быстро. Уже тогда я почти не помнила, каким приятным может быть головокружение.

Но ничего не произошло. Хотя еще бы чуть-чуть…

И этого было достаточно, чтобы я решила держаться как можно дальше от Арнольда. Ведь я дала брачный обет. Пусть для Уэйда он был пустым звуком, но для меня кое-что да значил.

– Это стало привычкой, – говорит Арнольд, когда я открываю глаза. – Мы чертовски умело ненавидим друг друга все эти годы.

Я делаю глубокий вдох.

– Арнольд, не хочешь зайти?

Это не поцелуй украдкой двух почти незнакомых соседей. Это долгий и нежный поцелуй давних друзей, которые только сейчас нашли смелость друг другу открыться.

Это необыкновенное чувство – обнимать Арнольда за плечи, прижиматься щекой к теплой коже его шеи. Вдыхать запах скошенной травы и мыла, запах его волос и воротника. Это странно и прекрасно. Знакомо и ново.

А потом мы сидим на диване и смотрим на живую изгородь, точнее, на то, что от нее осталось. Арнольд улыбается. Он сразу ожил, будто воспрянув ото сна, приосанился и бодро барабанит пальцами по коленке.

– Только представь, что скажет Бетси и все остальные, – говорит он с лукавой ухмылкой озорного мальчугана.

– Никому ни слова. – Я наставляю на него палец. – Ни слова, Арнольд.

Он хватает меня за палец, и я ойкаю.

– Грозный тон на меня больше не действует. – Он целует мою руку. – Теперь я знаю, что за ним кроется.

– Не всегда! Иной раз я и правда на тебя сержусь. Как с кроликом, например.

– Господи, Эйлин! – смеется он. – Да не травил я проклятого кролика, сколько можно?!

– Тогда от чего он умер?

– Эйлин, это было семь лет назад. Думаю, уже слишком поздно для расследования!

– Терпеть не могу неразрешенные тайны.

– Ты правда думала, что это я сделал?

– Если честно, ничего другого мне и в голову не пришло.

Арнольд хмурится.

– Ты так плохо обо мне думаешь?

Я провожу пальцем по его руке, соединяя в линию следы возраста на его коже.

– Мне было проще считать тебя болотным троллем. – Я поднимаю глаза. – Ну а ты отлично справлялся с ролью.

– Что ж, из тебя вышла отличная старая гарпия!

Я наклоняюсь вперед и целую его. На его губах вкус черного чая. До сегодняшнего дня я даже не знала, что он пьет чай без молока и сахара.

– И ты уверена в этом? – пыхчу я.

Мы с Би бок о бок наворачиваем педали велотренажеров. За последние шесть недель я поняла, что ежедневные и интенсивные физические нагрузки – единственный способ не свихнуться на работе. Хотя прохладный зал после Йоркширских холмов – это как витамины вместо нормальной еды. Но пока хоть так.