— Я попросила прощения у отца, — ответила Ева. — Я даже за Адама просила прощения. Но простил он только меня. Адам не хочет с ним даже видеться. В тот день, когда он создал меня, отец разозлился. Ведь мой муж играл с материями, к которым доступ был только у Бога. Я попробую объяснить на примере. Вот если ваш сын возьмёт без спроса ваш, ну не знаю, компьютер. А у вас на нём все важные документы по работе. И вот, не зная толком, как им пользоваться, он нарисует в нём картинку и принесёт похвалиться.

— Ну понятно, что я разозлюсь, ведь он мог сломать его или удалить весь мой труд за год, — согласно кивнул я.

— Вот и в этой ситуации произошло то же самое, — продолжила Ева. — Только вместо компьютера была энергия сотворения мира, а вместо картинки он показал ему живое существо — меня. Естественно, что отец разозлился, естественно, что наказание последовало сразу. Вот только угол, в который поставили Адама, тоже не был совсем обычным. На меня это подействовало быстро, а вот он, ему всё казалось, что он не сделал ничего такого. Он хотел быть похожим на отца. Он хотел его признания.

— А как долго вы были вместе? — спросил я.

— Всю жизнь, — улыбнулась она. — А потом, когда пришла смерть, мы очень сильно удивились. Вначале умерла я, а через некоторое время Адам.

— Что-то я совсем запутался, — почесал я макушку. — Но если вы оба умерли, тогда как?

— Всё и просто, и сложно, — улыбнулась она. — Мы оба после смерти предстали перед ним. Я стала просить прощения и за себя, и за Адама. Результат ты уже знаешь. Нам обоим была дарована жизнь, вот только по-разному. Хотя, возможно, что и нет, просто каждый из нас сделал свой выбор. Адам не захотел возвращаться и создал то, что хотел, свою вселенную. Я же осталась с отцом.

— Что значит свою вселенную? — уточнил я. — Ты хочешь сказать, что Ад не был задуман с самого начала?

— Этого я тебе не скажу наверняка, — усмехнулась она. — Мне иногда кажется, что это и было задумано именно так. А может быть и нет. Но то, что его создал Адам — знаю наверняка.

— Кажется, для моего мозга этого уже достаточно, — сказал я, почёсывая макушку. — У меня и так мир рухнул, — затем, подумав, задал ещё один вопрос. — Ева, а ведь у вас наверняка уже имеются на примете люди, готовые спасти близких.

— Значит, вам всё же нужна моя помощь? — улыбнулась она, а я коротко кивнул. — Скоро вы всё сами поймёте, — сказала она и исчезла вместе с паузой во времени.

— Ну давай, я готов! — услышал я голос Парфёнова.

— Чего тебе давать-то? — усмехнулся я.

— Я знаю, зачем вы пришли, — уверенно сказал он.

— Дурак ты, — усмехнулся я. — Мы просто обознались. Поехали, Валер, этот сам развяжется.

Валера кивнул и полез в машину, через мгновение мы уже сорвались с места и уехали. Валера молчал и периодически косился в мою сторону.

— Что? — не выдержал я.

— Ничего, — пожал тот плечами, но коситься продолжил.

— Валер, если хочешь что-то спросить, то давай, не стесняйся, — снова не выдержал я.

— Почему вы его отпустили? — выдохнул тот.

Я рассказал ему о встрече, которую он даже и не заметил. На что Валера задал сразу миллиард вопросов: "Ха, а вот тогда как мы все не вымерли и не выродились от инцеста?" — это был самый безобидный из них, или: "Ну что, как она, сиськи нормальные?"