– Прошу прощения, мадам Болтер, – дерзко перебила Элли, – но я не имею ни малейшего желания вступать в сборную по лакроссу.

– Я отнюдь не планировала включать вас двоих в сборную по лакроссу. – Мадам Болтер слегка улыбнулась и протянула Элли листок бумаги, который взяла со стола. – Меня как раз более интересуют поединки на холодном оружии. Предлагаю вам обеим присоединиться к нашей фехтовальной команде.

Лотти заметила, как дрогнули пальцы Анастейши – ничем другим своего волнения она не выдала.

– Имейте в виду, подобные предложения мы делаем крайне редко. Войти в состав школьной команды по фехтованию – огромная честь, так что, девушки, подумайте об этом серьезно. Первые соревнования пройдут в начале декабря. Пока можете позаниматься в вечерней секции, но с решением советую не затягивать. – Мадам Болтер коротко кивнула Анастейше и Элли. – Спасибо, на этом все. Вы свободны.

Уходя, Элли кинула на Лотти встревоженный взгляд, Анастейша притворилась, что вообще ее не замечает, и тоже вышла.

После того как Лотти и декан Конха остались наедине, в кабинете еще несколько секунд царила тишина. Лотти вполне допускала, что Элли сейчас подслушивает под дверью, готовая ворваться и защитить подругу от любой несправедливости.

– Мисс Тыквен… Могу я называть тебя Шарлоттой?

Лотти это ничуть не удивило. Многие взрослые стеснялись произносить фамилию Тыквен, считая ее немножечко смешной. Она сделала вид, что все в порядке.

– Разумеется, мадам Болтер.

– Шарлотта, я глубоко верю в особый дух этой школы, поэтому работа здесь приносит мне такое счастье. – Преподавательница жестом пригласила Лотти сесть в кресло напротив, и та охотно подчинилась. – Если не ошибаюсь, ты поступила к нам по программе социальной поддержки Флоренс Айви.

Последняя фраза прозвучала как утверждение, а не вопрос, но на всякий случай Лотти кивнула.

– Каждый год я считаю своей необходимостью лично побеседовать с каждым стипендиатом. Шарлотта, известно ли тебе, что за последние двенадцать лет ты – первая ученица, кому назначена социальная стипендия по исключительным обстоятельствам?

– Нет, мэм. – Руки Лотти, сложенные на коленях, задрожали. Она знала, что поступить в Роузвуд бесплатно, за счет стипендии, – огромное достижение, но об «исключительности» своих обстоятельств не подозревала.

– Признаюсь, в начале занятия я подумала, что мы, вероятно, совершили ошибку.

Лотти сидела прямо, стараясь не показывать, как уязвили ее эти слова, однако отрицать было глупо – до сего дня на уроках физкультуры она не блистала.

– Но ты меня удивила. Ты собралась с силами и совершила нечто выдающееся. Преодолела планку. Преобразилась.

У Лотти перестали дрожать руки.

– Я… Спасибо, – сдержанно ответила она.

– Мы будем наблюдать за твоими достижениями, Лотти. И очень надеемся, что ты нас не разочаруешь. Пожалуйста, не подведи. – Мадам Болтер улыбнулась, и красота этой ослепительной улыбки поразила Лотти.

Лотти вышла из кабинета мадам Болтер, переполненная мыслями и чувствами. Она думала о маме, о тиаре на прикроватной тумбочке, об Элли – о том, как много уже сделала для нее эта девочка. Она не хочет никого разочаровать. Она будет стараться изо всех сил и докажет, что в нее верят не напрасно. Все, что нужно, – это упорно трудиться и не обращать внимания на сплетни. Пусть себе считают ее принцессой. Если Лотти сумеет сосредоточиться на учебе и не отвлекаться на всякие глупости, ее ждет успех.