Я принял немного севернее, укрывшись в рощице. Поглядел в ту сторону, с которой пришли. В небе висела пелена дыма от сотен костров. Финан остановил коня рядом с моим.

– Думаешь, Гутфрит будет преследовать нас? – поинтересовался он.

– Я подозреваю, что вчерашний лучник был одним из его людей.

– Вполне возможно.

– А моя смерть станет подарком Этельстану, – с горечью добавил я.

– Потому что он хочет Беббанбург?

– Он нуждается в нем. Ему нужны крепости по всему северу, и он понимает, что я никогда не уступлю Беббанбург. Никогда.

Финан, со шлема которого дождевые капли стекали на седую бороду, помолчал с несколько ударов сердца. А потом напомнил:

– Этельстан всем обязан тебе.

– Он возвысился надо мной. Он король Британии, а я стар и неуправляем. Ему нужна новая Британия с Инглаландом во главе, и я – мелкий языческий камешек в королевском христианском сапоге.

– Что ты будешь делать?

Я пожал плечами:

– Ждать, когда он меня призовет. Выслушаю его, потом решу. – Я криво усмехнулся. – Если останусь жив.

Я кивнул в сторону запада. Около дюжины всадников, следовавших за нами, появились среди невысоких деревьев на речном берегу. Они были в кольчугах, шлемах, с копьями, мечами и щитами, на которых скалился вепрь Гутфрита.

Мы поскакали дальше на восток, уже быстрее: из-под тяжелых копыт коней полетели комья сырой земли. Справа Лаутер нес свои воды к месту впадения в реку Эмотум, что пряталась за густыми деревьями слева от нас. Другая рощица располагалась впереди, и, оказавшись в ней, мы скрылись от преследующих всадников.

– Пойдем туда? – предположил Финан, указав на север, где берег реки густо порос деревьями. Спрятавшись в этой, более широкой полосе леса, мы получили бы шанс оторваться от погони, но я покачал головой.

– Едем дальше.

– Но…

– Едем!

Я нырнул под низкую ветку и погнал коня по мокрому лугу. Впереди было видно теперь, как сближаются две реки.

– Мы сумеем перебраться через них? – спросил Финан.

– Перейдем через Лаутер при необходимости. – Я махнул в сторону реки справа. Идея не вызывала у меня восторга, так как хотя речка и была мелкой, зато пенилась и бурлила, неся воды по каменистому ложу. – Но я предпочел бы не пробовать, так как стоит споткнуться, и эти ублюдки навалятся на нас. Лучше оставаться между реками.

– Ощущение такое, будто реки сливаются!

– Так и есть.

Финан удивленно посмотрел на меня. Мы оказались на узкой полоске земли, где встречались два потока, а всадники Гутфрита преграждали нам путь обратно к лагерю. До Финана дошло отсутствие озабоченности в моем голосе. Он обернулся, хмуро поглядел на быстро бегущие реки, потом – на густые заросли, все еще тянувшиеся слева от нас, и коротко хохотнул.

– На вепря поохотиться уехали! Ну и пройдоха ты, лорд!

– Да неужели?

Ирландец снова рассмеялся, начав вдруг радоваться тому, что выехал со мной на прогулку под дождем. Мы забрали к северу, в направлении деревьев, а за нашей спиной показались преследователи. Они находились еще далеко, но наверняка уже сообразили, что мы в ловушке между двумя вздувшимися после ливня реками. Я осадил коня и развернулся лицом к погоне. Если Эгила нет в условленном месте, то мы и впрямь в ловушке, но я доверял норманну не меньше, чем Финану.