Сдемир активировал «шмеля» примерно в ярде от Ольги, на высоте глаз, то есть сделал всё, чтобы Рада его разглядела. А Ольга – нет, потому что «шмель» шёл со спины. Увернуться рыдающая фата не могла, ударить – тоже, а Рада – могла. Но не сообразила использовать магию, и с криком бросилась наперерез смертоносному артефакту, закрывая Ольгу от укола собственным телом.

– Нет!

Ольга обернулась в тот самый миг, когда Сдемир впрыснул Раде яд.

Успела увидеть остановившийся взгляд подруги.

Услышала её шёпот: «Прощай…»

И закричала от невыносимой боли.

Неожиданное появление фургона не смутило дикарей: на Форт частенько что-нибудь сваливалось, начиная от ньютоновских яблок и заканчивая крупными неприятностями, и фургон ничем особенным в длинном ряду неожиданностей не выделялся. Ну, разве что встал он так, что перекрыл Шибзичам сектор обстрела Гниличей, но уже через пару секунд засевшие в фюрерской башне дикари взяли чуть выше, и над грузовиком засвистели пули.

– Что здесь происходит?! – завопила Паулина Геннадьевна, которая совсем не так представляла себе появление в Южном Форте. В смысле, на красную ковровую дорожку и шампанское старуха не рассчитывала, но ожесточённый обстрел тоже показался ей перебором. – Что случилось?!

– Мы дома! – объяснил Копыто, передёргивая затвор автомата. – Всё нормально.

– Что нормального?

– По ходу, у нас опять междоусобица, – поведал укрывшийся за спущенным колесом фургона Иголка. Счастливое избавление от «Кольца саламандры» вернуло бойцу хорошее расположение духа. – Всё к этому шло, но мы надеялись вернуться до начала.

– Идиоты! – простонала Паулина Геннадьевна, сжимая ладонями виски. – Дайте мою долю, и я уеду!

Неподалёку громыхнула граната. Затем громыхнул дробовик Контейнера. А потом они услышали мощный женский бас:

– Я хочу эту машину!

И поняли, что дикари нашли почти погасшему противостоянию новый смысл.

– Дуричи! Нам нужна эта машина!

Разорвались ещё две гранаты, пролетела стайка пуль, и нервы старой ведьмы не выдержали: Паулина Геннадьевна активировала артефакт и с громким матом провалилась в портал, прочь из Южного Форта.

– Гниличи! – заорал опомнившийся Абажур. – Это наш фургон!

– Сейчас будет весело, – пообещал Копыто, зубами выдергивая из гранаты чеку. – Все готовы к приключениям?

Всё произошло из-за одного-единственного волоса.

Всего лишь из-за волоса…

Смерть Рады вызвала у Ольги короткий шок и острую боль, но вторая подряд потеря не сломала фату, хотя сначала могло показаться именно так: оглушённая, растерзанная, не до конца поверившая в страшное, потерявшая и родителей, и близкую подругу, Ольга упала на колени, прижимая к себе тело Рады, закричала, словно пытаясь криком отогнать заполонившую её тьму, зарыдала, выплескивая горе, а затем вдруг замерла. Но не в безразличном оцепенении, которое приходит на смену страшному шоку, а поняв, что нужно делать.

Поняв, что должна отомстить.

Вокруг суетливо бегали телохранительницы. Одна предлагала отправить Раду в Московскую обитель, другая схватила телефон, чтобы позвать помощь, и кричала, что нужно немедленно эвакуировать Ольгу в безопасное место, третья возилась со шмелём, а Ольга молча сканировала родительский дом магическим взглядом, быстро, но без суеты разыскивая следы убийцы. Хоть какие-то следы. Случайные, конечно, ведь работал профессионал, но ведь в жизни есть место случаю, и тогда…