Наступило время, когда лица всех казненных стали для меня сливаться в одно. Если казней много, большинство из них перестает быть значимым событием. Гэри Грэму посвятили метры газетных колонок, зато, когда 6 декабря 2000 года казнили Дэниэла Хиттла – он убил пять человек, включая офицера полиции и четырехлетнего ребенка, – из Далласа, где произошло преступление, присутствовать на исполнении приговора не явился ни один репортер.
Ларри как-то пожаловался: «У нас то скандирующие толпы собираются – просто жуть, а иной раз хоть из пушки пали – ни в кого не попадешь».
После казни Джека Уэйда Кларка 9 января 2001 года я написала в своем дневнике лишь одну фразу – о его преступлении – и остановилась. То была последняя запись. Я – человек организованный, всегда все записываю, и, наверное, дневник понадобился, чтобы как-то изолировать сведения о казнях, отделить их от моей остальной жизни. Однако, видимо на подсознательном уровне, я ощутила, что даже ведение дневника и его последующий просмотр – дело рискованное. Я как будто оказалась на развилке дорог и выбрала менее опасный путь. С того-то момента я и начала «складывать свои мысли в чемодан», – но не так, как кладут вещи – аккуратно расправляя, чтобы всегда были наготове, – а комкая и запихивая подальше. Для работы мои чувства значения не имели, важно было другое: за что преступник попал на кушетку и как он там себя вел – вот о чем я писала сухой прозой в «Хантсвилл айтем». Никто и не подумал бы, что все эти казни на меня влияют, – и потому никому не приходило в голову поинтересоваться, как я справляюсь. Даже я сама не думала, что зрелище чужой смерти может на мне отразиться. Думала, у меня все отлично.
Глава 4. Это же Ларри!
Когда мы в последний раз сжигали кого-нибудь у столба? Очень давно! Пустить бы такое в эфир воскресным утром… Вам не кажется, что в этой чокнутой долбанутой стране рейтинг будет высоченный? Да люди и в церковь не пойдут, лишь бы посмотреть.
Джордж Карлин, американский комик
Я обещал вам шутку…
Из последнего слова Патрика Найта, казненного 26 июня 2007 года
Мне нравилось быть репортером, и я не собиралась бросать журналистику, хотя времени всегда не хватало, а денег – и того хуже.
Поскольку в «Хантсвилл айтем» я пахала изо всех сил, писала тонны серьезных статей, и многие мои творения использовались агентством Ассошиэйтед пресс, я стала получать приглашения от более крупных изданий, таких как «Бомонт энтерпрайз», «Уэйко трибьюн-геральд» и «Галвестон дейли ньюс». Я продолжала работать в «Хантсвилл айтем», надеясь, что, если продолжу писать серьезные материалы на тюремные темы, рано или поздно получу место в действительно большой газете, например «Хьюстон кроникл» или «Даллас морнинг ньюс».
Потом, к концу 2001 года, в Департаменте уголовного судопроизводства появилась вакансия пресс-представителя. Мне предлагали работу в Университете Сэма Хьюстона и еще в страховой компании – более выгодную в плане заработка, однако меня все это не привлекало. Я оставила бы журналистику только ради Департамента – тюрьмы меня всегда интересовали.