– А что джедаи скажут? – спросил Месяц задумчиво.

– Решим вопрос. Только надо будет договориться, кто джедай, а кто бандит со световым мечом. По цвету плазмы, кстати, уже некорректно различать. Это ведь расизмом отдает, вам не кажется? Будущее должно быть colour blind[37].

– Будем считать, – ответил Месяц, – что эта богатая мысль и есть ваш вклад в современную культуру. Должен же быть хоть какой-то.

– Да кому эта современная культура нужна, – буркнул Капустин.

– Вам. Вот вы же смотрите. И детки ваши смотреть будут… Давайте теперь серьезно. Ну зачем, зачем вы противопоставляете себя прогрессивному человечеству, Федор Михайлович? Куда, по-вашему, ведет эта дорога? И есть ли у вас силы по ней идти?

– Мы вовсе не противопоставляем, – сказал Капустин. – Мы хотим найти свое место. Мы понимаем ваш бизнес и уважаем его, слов нет… Любуемся просто. Величие, что тут скажешь… Но мы хотели бы иметь рядышком свой. Пусть и поменьше…

От избытка чувств он приложил руку к груди.

– Вот от чистого сердца говорю, мы правда хотим быть партнерами… Даже союзниками. Почему мы не можем быть союзниками?

– Ага, – сказал Месяц. – Союзниками. Это прекрасно. А зачем?

– Чтобы вместе решать стоящие перед человечеством проблемы.

– Чудесно. Но чтобы вместе решать стоящие перед человечеством проблемы, надо для начала правильно их понимать. Вы уверены, что вы их понимаете? В чем они, по-вашему, заключаются?

– Терроризм? – спросил Капустин. – Исламское государство?

Месяц только вздохнул.

– Распространение ядерного оружия? – прошептал Капустин.

Месяц махнул рукой.

– Глобальное потепление?

Месяц презрительно икнул.

– Тогда разъясните.

– Хорошо, – сказал Месяц. – Слушайте. Чтобы мир был предсказуем и стабилен, живущих в нем людей должна объединять какая-то общая вера. Только не религия – потому что религий много, и все они спорят между собой. Нужно нечто выше религии, нечто такое, что соединяет действительно всех – и не подвергается сомнению никем. Нечто такое, во что верят на уровне рефлекса, все без исключения – иудеи, буддисты, мусульмане, католики, православные. Это может быть только…

– Золото? – тихонько выдохнул Капустин.

Месяц легонько повел головой, но в этом движении было что-то такое, что Капустин сразу приподнял над столом руки, как бы сдаваясь.

– В золото сегодня никто уже не верит, – ответил Месяц. – Даже когда оно идет вверх. Потому что рынок (на слове «рынок» в голосе Месяца появились стальные нотки) доказал – оно крайне волатильно и не может гарантировать безопасность сбережений. Вы ведь сами хорошо это знаете, не так ли?

Капустин опустил взгляд.

– Давайте говорить напрямую, генерал, – сказал Месяц, выделив интонацией слово «генерал». – В вашем служебном компьютере хранится куча интересных материалов, ну просто жемчужные россыпи. Раздолье для этнографа и антрополога, не говоря уже о ваших внутренних контрольных органах… Шучу, шучу. Но вот лично мне любопытнее всего было прочитать роман вашего консильери про Золотого Жука. Вы ведь его тоже читали?

Лицо Капустина стало красным.

– Как? – спросил он. – Как вы залезли? Ни блютуса, ни вайфая, никаких внешних подключений…