Любимый город встретил меня шумом вокзала и криками носильщиков, готовых за сущую безделицу (все-то пять марок!) дотащить чемодан до такси. Но, поскольку тяжелого багажа у меня с собой не было, то я гордо проигнорировал их и, закинув свой тощий рюкзак за плечо, бодро зашагал к выходу.

На привокзальной площади, как всегда, толпились такси и автобусы. Первые меня не интересовали, поскольку с наличностью было не густо, а вот вторые вполне устраивали. Я нашел остановку, уселся в полупустой салон автобуса и предался созерцанию проплывающего за окном пейзажа.

За семь лет, что я не был в городе, Грейнхольд сильно изменился: выросли крупные торговые центры, появились небоскребы, да и просто высоких зданий стало намного больше. Судя по всему, наш город процветал. Что не могло не радовать.

Через пятнадцать минут автобус затормозил на Карлштрассе — улице, разделявшей старые и новые кварталы, дальше он поворачивал в сторону центра. Туда мне точно не надо было — с моими-то скромными ресурсами, поэтому я покинул салон и вышел на улицу. Цель у меня была простая — найти отель, где бы брали недорого и не задавали лишних вопросов.

Через полчаса искомое было найдено. Старый, почерневший от времени фасад и довольно унылый вид здания красноречиво говорили о том, что отель переживает не лучшие времена. Проще говоря, едва держится на плаву. Значит, здесь будут рады любому клиенту. Прекрасно, именно то, что надо.

Внутри мои догадки полностью подтвердились: в полутемном фойе скучал за стойкой одинокий портье.

— Надолго вы к нам, господин Кочек? — осведомился немолодой, лысеющий дядька, разглядывая мой паспорт.

— Как понравится, — ответил я, протягивая банкноту в десять марок, — вот за первые два дня, дальше видно будет.

Ассигнация тут же исчезла в кассе, и портье без лишних слов вручил мне ключ от номера. Который, как и следовало ожидать, оказался на последнем этаже, а лифт в этой дыре, само собой, не работал. Ничего, я человек молодой, здоровый, легко поднимусь и по лестнице. И даже не запыхаюсь. Номер был обставлен соответственно стоимости: продавленная кровать, два облезлых стула, маленький столик, убогий пейзаж на стене. Впрочем, задерживаться надолго я здесь не собирался, поэтому, бросив рюкзак на пол, запер дверь и сразу спустился на первый этаж.

— Что, уже уходите? — поинтересовался портье, откладывая газету.

— Прогуляюсь, день вроде бы хороший…

— Да, отличный, — согласился портье, — весна в этом году ранняя. Не хотите ли чего? Могу порекомендовать пару приличных мест…

— Нет, спасибо, просто пройдусь.

Портье потерял ко мне всякий интерес и снова уткнулся в газету.

Я разумеется, не сказал ему, что прекрасно знаю город (все-таки провел в нем большую часть своей жизни, целых четырнадцать лет из двадцати одного), пусть думает, что я — из тех туристов, что толпами съезжаются в Грейнхольд, чтобы поглазеть на нашу главную достопримечательность — Большую дыру.