— Так что там за история с еврейской звездой?

Я набрала полную грудь воздуха и начала свой рассказ.

— Прежде всего, я не еврейка. Я арийка. А во-вторых, у меня никогда и не было никакой Звезды Давида, и соответственно, я никак не могла её носить на себе. Да и будь я и вправду еврейкой, это было бы безумием — носить что-то подобное, вы не считаете?

Он слегка склонил голову на одну сторону.

— Забавно. Я то же самое сказал Кунцу. Кто в здравом уме, особенно если они скрывают своё происхождение, стал бы выставлять свой религиозный символ на всеобщее обозрение? Но всё же, зачем этой девушке, как там было её имя, устраивать весь переполох? Ложные показания могут её привести к тюрьме.

— Она действительно сорвала с меня цепочку, — осторожно начала я. — Но это была цепочка, подаренная мне моим мужем, много лет назад. Ранее этим утром наша прима-балерина Гизела объявила, что ждёт ребёнка и попросила нашего хореографа фрау Марту сделать меня её заменой на время её отсутствия. Гретхен, она немного старше меня, да и в труппе она дольше, вот она всегда и считала, что я занимаю место, которое должно быть её по праву. Но в этот раз она ни на шутку разозлилась и набросилась на меня в туалете. Она начала кричать на меня и всячески меня провоцировать; я же не хотела идти на конфликт и попыталась уйти, но когда я проходила мимо неё, она сорвала мою цепочку. Я оттолкнула её, и она ударилась головой о зеркало, а я в это время вырвала у неё свой кулон и убежала, боясь, что она снова на меня нападёт. Я слышала, что она кричала что-то про евреев за моей спиной, но не знаю, что именно она говорила.

— Могу ли я увидеть эту цепочку?

Я хорошенько всё продумала дома, и сейчас была более чем рада, что подготовилась. Я опустила руку в карман и вынула тонкую золотую цепочку с маленьким кулоном в виде пуантов.

— Я как раз пыталась её починить, когда за мной пришли.

Я протянула открытую ладонь с кулоном доктору Кальтенбруннеру, и он аккуратно взял его у меня. Я заметила, что у него были очень аристократичные руки, хоть и ужасно огромные по сравнению с моими. Мне очень хотелось верить, что он никого не мучал этими руками.

— Эта вещица похожа на что угодно, но не на звезду Давида, а я их много повидал в своей жизни. — Он ухмыльнулся. Я застенчиво улыбнулась в ответ. — Дайте я ещё раз все проясню: эта девушка из зависти к вашей новой позиции нападает на вас и, желая избавиться от соперницы, вызывает гестапо, обвинив вас в сокрытии вашего якобы еврейского происхождения?

Даже я бы лучше не сказала. Однако, я всё ещё должна была быть крайне осторожна с каждым произнесённым словом, стараясь убедить моего следователя в своей невиновности как только могла.

— Герр группенфюрер, я никак не могла подделать мои документы. Они были тщательно проверены офисом самого рейхсфюрера СС, а те люди уж точно отличили бы подделки от оригиналов. Я попыталась объяснить это тому господину, что был здесь до вас, но он и слушать меня не захотел.

— Я с вами абсолютно согласен. Вы не можете быть еврейкой. — Он слегка приподнял мой подбородок и принялся пристально разглядывать моё лицо. Я замерла на секунду. — У вас самые правильные нордические черты, какие я только видел.