– Пока я все это мешаю, сбегай домой и принеси чайник с кипятком, – распорядился Билли.

Через несколько минут Джоди вернулся. Билли крепко завязал мешок за ушами Габилана, а потом сквозь небольшое отверстие стал поливать сухую смесь кипятком. Пони дернулся, когда его морду окутало горячее облако, но живительные пары быстро прочистили носовые каналы и стали проникать в легкие. Пони громко задышал, лихорадочно затряс ногами и зажмурился, спасая глаза от едкого облака. Билли подливал горячую воду еще минут пятнадцать, а потом отставил чайник и снял с Габилана брезентовый мешок. Вид у пони стал гораздо лучше, он задышал свободно, и глаза открылись почти полностью.

– Видишь, как ему полегчало, – сказал Билли. – Теперь надо снова закутать его в попону. Глядишь, к утру уже пойдет на поправку.

– Можно, я останусь с ним на ночь? – спросил Джоди.

– Нет, не надо. Я принесу сюда одеяло и посплю на сене. Завтра можешь сидеть тут весь день и еще разок дать ему подышать паром, если понадобится.

Уже наступили сумерки, когда семья села ужинать. Джоди даже и не заметил, что кто-то другой взял на себя его обязанности: покормил кур и принес в дом дров. Он пошел к зарослям полыни и напился воды из деревянной кадки. Она была такая ледяная, что заломило зубы, а все тело пробила дрожь. Небо над холмами еще не потемнело. Высоко-высоко, в последних лучах солнца парил ястреб, похожий на яркую искру: от его грудки отражался свет. Два черных дрозда гнали ястреба вниз, переливаясь на солнце. На западе снова сгущались тучи.

За ужином отец Джоди молчал, но когда Билли Бак взял одеяла и отправился спать в конюшню, Карл подкинул в камин побольше дров и стал рассказывать истории: о дикаре с лошадиным хвостом и ушами, который бегал голышом по долине, и о полукошках-полукроликах на ранчо «Моро Кохо», которые лазали по деревьям и охотились на птиц. Вспомнил он и знаменитых братьев Максвелл, которые обнаружили золотую жилу, да так хорошо ее спрятали, что потом не смогли отыскать.

Джоди сидел, подперев руками подбородок; его губы беспокойно дергались, и отец вскоре понял, что сын его почти не слушает.

– Умора, правда? – спросил он Джоди.

Тот вежливо засмеялся и кивнул. Обидевшись и рассердившись, отец перестал рассказывать истории, а Джоди через какое-то время взял фонарь и отправился в конюшню. Билли Бак спал, а пони, кажется, заметно полегчало – только воздух по-прежнему немного хрипел в легких. Джоди посидел с Габиланом, гладя его грубую рыжую шерсть, а потом забрал фонарь и вернулся в дом. Когда он лег, в его комнату вошла мама.

– Тебе не холодно? Одеяла хватает? Зима уж на дворе.

– Не холодно, мэм.

– Ну, отдохни и выспись как следует. – Она хотела выйти, но помедлила. – Пони обязательно поправится.

Джоди очень устал. Он быстро уснул и не просыпался до самого утра. Потом зазвонил треугольник, и не успел Джоди выскочить из дома, как на кухню вошел Билли Бак.

– Ну как он? – спросил Джоди.

Билли всегда жадно набрасывался на завтрак, и сегодняшнее утро не стало исключением.

– Неплохо. Сегодня вскрою ему шишку. Может, тогда он совсем поправится.