Сержант поплыл. Нет, Кириллов уверен, что Бардин направился к дому. На запад он не сунется. Предположим, что так, думал Загорский.

Или Бардин просто заморочил всем голову. Дядя, с которым был близок искомый, не любитель Советской власти. Может чего-то внушил. Если бы Бардин оказался перебежчиком, то можно от дела и отказаться. Шпионы – не наша стезя. Но профессиональная гордость, гордость ищейки. Одиннадцать лет без осечек. Всех находил.

Загорский вошел в квартиру, еще не обедал сегодня, хотелось перекусить. Серега Гаврилов сидел за столом, сооружая себе бутерброд с повидлом. Бутерброд Загорский немедля изъял.

– Рассказывайте, – сказал капитан.

– По нулям, – доложил Гаврилов.

– Этот?

– Этот. Внедренный к нам объект «Вихрь» отрабатывал вокзалы, потом изучал ответы на запросы. Ссорился с Вилькой. Как ссорился? Пикировались. Потом помирились, ночь провел у нее. Звонил по телефону, меня не видел. В трубку какому-то полковнику стучал как сорок тысяч дятлов: Иван Матвеич, говорит, от сыщиков толку никакого, меня не уважают, указания игнорируют. Загорский – мутный, в разговорах бодяжит Ленина и Библию, издевается. Хохмит. Сложно, говорит, Иван Матвеевич работать с этим мизантропом. Это он про вас.

– Откуда варенье? – спросил Загорский.

– Повидло, – поправил Гаврилов. – Это Ветров Вильку соблазнял. Осталось. Ростислав Васильевич, я думаю надо перебираться в другое место. Сдвигать район поиска. Столько фигурант даже пешком…

Его прервал звонок телефона. Ростислав поднял трубку.

– Загорский.

– О-о, Васильич! Хорошо, что на базе, – оживленно дребезжал голос Сметаны. – Нашли. Представляете, на даче прятался! Вилла по-ихнему. Приезжайте.

– Диктуй адрес, – сказал Загорский. – Так. Какой швед? Понял, Шведт. В объезд. направо. Загородный участок. Какой дом? Принял. Два часа, плюс-минус. Конец связи.

Капитан с триумфальным размахом, положил телефонную рубку, победно потянулся. Гол! Еще один гол влетает в ворота противника. Группа Загорского уверенно ведет в счете. Запомним буквы «Б.Ы.Т.», потом их вырежем на палке.

В комнату вошел Ветров, на шее его толстым эллипсом синела отметина, в просторечии – засос. Загорский машинально потянулся себе под воротник.

– Поезда мы отработали. Все вроде чисто. Поручения я дал, шансов проскочить, практически нет, – с неохотой рассказал Ветров.

– Категорически ценю вашу мышиную возню, товарищ из госбезопасности, – ответил Загорский. – А мы тут фигуранта обнаружили, пока вы… – Загорский хотел сказать: «пока вы совокупляли члена оперативной группы», но передумал – у самого рыльце в пушку. В пушку из той же подушки.

– Едемте, заберете своего Бардина.

– Куда, – спросил Ветров.

Загорский показал на стену, где крепилась карта. Карта была подробной, и определить место поездки Ветров не смог. Это мог быть и Потсдам, и Гамбург, и любой из Франкфуртов.

По адресу, указанному Сметаной, располагался особняк крашеный бежевым с закругленными окнами, со ступенчатой крышей, с боковым барельефом в виде медузы Горгоны. Через калитку Загорский и Ветров зашли на участок с мятым газоном, по сорной тропинке прошли до дверей.