— Ты знаешь, какая страна для завоевания была самой трудной в моей карьере?

— Гвинтера, — сходу уверенно назвала я самое большое и сильное бывшее королевство континента. По размерам территорий Гвинтера почти не уступала тогда империи. Война шла очень долго и, как говорили, была очень изматывающей для обеих стран.

— Нет. Гвинтера — это долгое завоевание, интересное, со своими сложностями, но и правилами, понятной логикой и предсказуемыми людьми.

Соул замолчал.

— Наридия?

— Да. Если бы Наридии, как таковой, уже не существовало, как и ее культа, я бы уже давно убил тебя, Эль. Такая безоговорочная фанатичная преданность каждого человека, абсолютное отсутствие страха смерти и готовность умереть за свою страну не встречались мне нигде. Регулярной армии у вас не было. Серьезных крепостей на границе тоже. Вы ведь, я так понимаю, больше полагались на естественную защиту в виде цепочки труднопроходимых гор. Казалось бы, больших проблем нет — сделать магией прямой просторный проезд через горы, и объявляй власть империи, но нет. Эль, если бы вы не стали сопротивляться, того, что случилось, не было бы. Сценарий был бы почти тот же, что и с последними завоеванными странами.

— Мы не могли просто сдаться. Империя — оплот магов. Маги не принимают наш культ. Мы знали, что вы уничтожите жрецов, храмы, все наши традиции, заберете людей в рабство и разграбите страну.

— Но итог такой же есть, только страна еще и в крови утонула.

— Людей никто не заставлял единодушно вставать на защиту страны. Единого главы, который бы приказывал, что делать, нет. Жрецы и вовсе готовились принять бой только своими силами и наоборот просили простых людей не вмешиваться.

— И хорошо, что жрецов оказалось не так много, — Соул хмыкнул. — Но ладно. Прошлое лучше оставить в прошлом. Не советую пробовать связаться с соплеменниками или бежать без моего на то позволения. Не хочется убивать последнюю жрицу. Если будешь слушаться и четко исполнять все, что я говорю, у тебя все будет хорошо.

— Хорошо у меня уже ничего никогда не будет, — мрачно заметила я.

— В жизни много поворотов, Эль. Вчера ты была жрица, сегодня рабыня, но что будет завтра, точно не говорила даже ваша жрица-пророчица.

— Да причем здесь это? В Наридии было мое сердце. Ее люди — часть моей души, а жрецы — самые близкие, мы были семьей. Я не страдала от того, что стала сиротой, у меня были и добрые мудрые дедушки с бабушками, любящие сестры и братья, друзья, наставники. Я никогда не чувствовала себя нелюбимой или одинокой, получала всегда огромную заботу и внимание. И в одночасье потеряла всю свою большую семью.

Некоторое время едем молча. Генерал о чем-то задумался, а я погрузилась в пучину воспоминаний и своего личного горя. Стараюсь обычно просто не думать и не вспоминать, но встреча с людьми из Наридии разбередила и без того не заживающие раны.

— А возлюбленный?

Э-э…

— Что?

Правда, генерал молчал-молчал, и вдруг такой вопрос, непонятно о чем и к чему.

— Ты говорила про своих близких, но не сказала, был ли у тебя возлюбленный. Муж вряд ли, с учетом твоей невинности, но молодая, красивая, любимая всей страной жрица… или ваш культ запрещает отношения у жрецов?