– Научи нас сражаться, – сказала Шапочка.

– Чего? – не поняла Златовласка.

– Я хочу научиться защищать себя. Такое могло случиться с любой деревней в любом королевстве. Они напали не только на Восточное королевство, но и на всех нас. Я не хочу сидеть сложа руки и смотреть, как Великая армия разрушает всё, что нам дорого. И если мне суждено умереть, я не хочу умирать в удобной карете или в тронном зале, я хочу умереть, сражаясь бок о бок с моим народом.

Правители переглядывались, тронутые её словами. Речь Шапочки их удивила и, главное, вселила в них решимость. Все они обступили Златовласку с единодушной просьбой.

– От ежедневной уборки в доме мачехи я обрела неплохую физическую форму, – похвасталась Золушка.

– И нам не придётся безвылазно сидеть в каретах, – добавила Белоснежка.

Златовласка, удивлённая их напором, вынула меч из ножен.

– Ну что ж… Ваши величества, найдите, пожалуйста, каждая по длинной палке. В первую очередь я обучу вас управляться с мечом.

Матушка Гусыня стояла на балконе дворца и смотрела на небо, усыпанное звёздами. Она мысленно молилась о том, чтобы близнецы, где бы они ни были, сумели осуществить свой план и собрать армию. И ещё она молилась о том, чтобы они не пострадали.

Неожиданно на балкон выбежала Эмеральда.

– Матушка Гусыня, – задыхаясь, выговорила она, – Фея-крёстная очнулась!

Матушка Гусыня так обрадовалась, что чуть не взлетела в воздух.

– Совсем?

– Судя по всему, на некоторое время, – сказала Эмеральда. – Она выглядит очень уставшей и зовёт тебя.

Не медля ни секунды, Эмеральда и Матушка Гусыня побежали в покои Феи-крёстной. Гусыня присела возле её ложа и взяла за руку. Глаза Феи-крёстной были открыты, но казалось, что в любой миг её веки потяжелеют и она заснёт глубоким сном.

– Здравствуй, моя дорогая подруга, – с нежностью сказала Матушка Гусыня.

– Эмеральда, ты не оставишь нас с Матушкой Гусыней наедине? – слабым голосом попросила Фея-крёстная.

Эмеральда кивнула и вышла из комнаты.

– Матушка Гусыня, я хочу кое о чём попросить тебя, прежде чем уйду.

– Уйдёшь? Куда это ты думаешь уйти? – рассмеялась Матушка Гусыня. – В Поконо? На Мартас-Винъярд? В Палм-Спрингс?

– Ты знаешь, куда я уйду.

– Знаю, – с грустью кивнула Матушка Гусыня. – Но я надеялась, что ты всё же останешься. О чём ты хотела попросить?

Веки Феи-крёстной тяжелели всё сильнее, пока она говорила.

– Долгие годы я хранила множество твоих тайн. Когда-то я попросила тебя сохранить мою тайну и теперь прошу хранить её и после того, как меня не станет.

Матушка Гусыня сразу поняла, о чём говорит её подруга.

– Полагаю, ты имеешь в виду другого наследника.

– Да, – глубоко вздохнув, сказала Фея-крёстная. – Если бы Алекс не доказала, что она истинная преемница магии, я бы не лежала сейчас в постели. Её сострадание – это одновременно её сила и слабость. Если она когда-нибудь узнает, что был ещё один… если она когда-нибудь узнает, кто это был… она запутается, как запуталась я, и не переживёт этого потрясения.

– Я понимаю, – сказала Матушка Гусыня. – Даю тебе слово: я сохраню твой секрет, и Алекс никогда об этом не узнает.