Грир уже скакал к началу колонны, но, услышав девушку, резко развернул коня.

– Сэр, Санчо умирает.

– Понятно, – кивнул Грир. – Спасибо, что сообщили.

– Сэр, вы же его командир, не заглянете к нему?

– Сестра Фишер, – холодно начал Грир, – до наступления темноты осталось четыре часа. За это время нам нужно пройти по открытой местности столько, сколько обычно проходим за шесть. Сейчас я думаю только об этом. Постарайтесь облегчить страдания Санчо. У вас все?

– Может, у Санчо есть друзья? Приятели, которые согласятся с ним побыть?

– Простите, но сейчас каждый солдат на вес золота. Уверен, вы понимаете. Прошу меня извинить! – Он поскакал прочь.

Глядя ему вслед, Сара вдруг поняла, что с трудом сдерживает слезы.

– Пойдем! – Холлис взял ее за руку. – Я помогу.

Они вместе вернулись в грузовик. Уидерс снова заснул. Холлис придвинул к полке Санчо пару ящиков. Санчо хрипел, на посиневших от гипоксии губах появилась пена. Даже не проверяя пульс, Сара знала: его сердце несется бешеным галопом.

– Чем ему помочь? – спросил Холлис.

– Боюсь, уже ничем. Просто посидеть с ним. – Сара с самого начала понимала: Санчо не спасти. Но сейчас, когда неминуемое приблизилось вплотную, собственные усилия казались ничтожными. – Долго ждать не придется.

Не пришлось. Дыхание Санчо замедлилось, веки затрепетали. Сара слышала, что в последние секунды перед глазами человека проносится вся его жизнь. Если это правда, то что видел Санчо? А что бы увидела она, если бы умирала на этой полке? Сара легонько сжала его перебинтованную руку. Нужны какие-то добрые, утешительные слова, но девушка не могла их придумать: она ведь не знала об умирающем ничего, кроме имени.

Когда все закончилось, Холлис натянул одеяло на застывшее лицо солдата. Тут проснулся Уидерс. Выпрямившись, Сара увидела: глаза раненого открыты, лицо блестит от пота.

– Санчо уже…

– Да, – кивнула Сара. – Соболезную, он ведь был вашим другом.

Уидерс не отреагировал, очевидно думая о чем-то другом.

– Боже милостивый, ну и сон! – простонал он. – Я словно на самом деле там был…

Холлис мгновенно вскочил с ящика.

– Что он сказал?

– Сержант Уидерс, какой сон вам приснился? – настойчиво спросила Сара.

Уидерс содрогнулся, точно стряхивая неприятные воспоминания.

– Сон ужасный! А ее голос… А запах!

– Чей голос, сержант?

– Толстухи, – отозвался Уидерс. – Мерзкой толстухи, которая глотала дым.

Майкл оторвался от двигателя парализованной пятитонки и увидел, как Алиша во весь опор гонит коня по склону холма. Буквально через минуту она проскакала мимо него с криками: «Майор Грир! Майор Грир!» В чем дело, черт возьми?!

Рядом стоял Уилко и разинув рот наблюдал за бешеной скачкой. Следом за девушкой по склону спустился ее отряд.

– Доделай сам! – велел Майкл Уилко, а когда тот не отреагировал, вложил ему в руку гаечный ключ. – Давай, не тяни время. Пора отсюда уезжать!

Майкл зашагал по следам, которые оставил конь Алиши. С каждым ярдом усиливалось предчувствие: за холмом Лиш увидела нечто ужасное. Холлис с Сарой выбрались из грузовика и тоже заспешили навстречу Гриру и Алише. Лиш, едва оказавшись на земле, махнула рукой в сторону холма, прочертила в воздухе большой полукруг и, сев на корточки, стала что-то рисовать на снегу. Майкл приблизился и теперь слышал разговор.