Радистами старались брать в зафронтовые разведгруппы женщин, они меньше привлекали внимание спецслужб. Что наши НКВД, милиция, военная контрразведка, что немецкие – гестапо, полиция, с подозрением смотрели на молодых и здоровых мужчин. Почему не в армии? У женщин и скорость передачи азбукой Морзе выше. У мужчин она была 100–120 знаков в минуту, у женщин до 180.

Как правило, все тексты сообщений писались в виде пятизначных цифровых комбинаций. Для шифрования и дешифровки использовались одноразовые шифровальные блокноты или книги.

Агент, разыскивающий радиолампу, явно в затруднительном положении. Если по количеству штырьков на лампе ещё можно найти аналог, то по выполняемым функциям надо точно знать аналоги.

Все эти детали ему разъяснили в радиоотделе контрразведки.

После некоторых раздумий Андрей решил организовать «охоту на живца». В радиоотделе выпросил негодные радиолампы. Такие применялись как раз в передатчиках. Но те, что ему дали, были дефектные. То есть при подаче напряжения с умформера светились, но не генерировали сигнал.

Пришлось обратиться за помощью к Никифорову. Нужен был человек штатский, желательно в возрасте, не вызывающий подозрения. Такой у лейтенанта нашёлся, из осведомителей.

– Зачем он тебе? – поинтересовался Виктор.

– Пусть на базаре постоит с радиолампами.

– Будет выглядеть, как ловушка. Надо тогда и другие детали дать – конденсаторы, сопротивления. Да и не перспективно.

– Почему?

– Милиция тут же сцапает или НКВД.

Андрей думал недолго.

– Милицию на себя беру, перехвачу.

– Всё продумал?

– Вроде.

– Нет. Ты должен сам в цивильном где-то недалеко быть, в пределах прямой видимости. Мой человек должен знак подать, если кто-либо конкретно лампами заинтересуется.

– Потом схватить?

– Ни в коем случае! Что ты ему предъявишь? Поинтересовался радиодеталькой? За это наказания не предусмотрено. И даже если ты обыщешь у него дом, ничего предосудительного не обнаружишь.

– Тогда подскажи.

– Следить ты за ним должен, причём так, чтобы он тебя не просёк. Доведи до дома, узнай адрес. Ненавязчиво выведай у соседей – кто таков? Из местных или пришлый, фамилия, родня и всё такое.

– А если милиционером переодеться и зайти, скажем, с паспортной проверкой.

– Можно. Но а если он в лицо участкового знает?

Паспортные проверки проводились регулярно. В случае появления незнакомого жильца квартальный либо домком, если дом многоквартирный, обязаны были сообщить в милицию. Проживание без прописки каралось по закону. Прописка – средство контроля за гражданами.

За пару дней Андрей утряс все вопросы и детали. С утра третьего дня на рынок с фанерным потёртым ящиком вышел человек Никифорова. Встал в ряд с теми, кто продавал самое разное – бусы, картины, пальто, детские вещи. Всё поношенное, но ещё годное.

Старались выменять на съестное, либо на эквивалент в денежном выражении. Сам Андрей устроился за газетным киоском. Место это укромное показал сержант милиции, на чьей территории был рынок.

– Ты мужика с радиодеталями не трогай, – ещё раз напомнил Андрей.

– Да помню я. Стрельбы-то не будет? Мне происшествия на вверенной территории не нужны.