Андрей отдал приказ комендорам открыть огонь из пушек и пулемётов. У немцев катера не бронированы, корпуса деревянные и серьёзно повредить, а то и утопить вполне возможно. Командиры торпедных катеров явно тёртые калачи, морские волки, ибо штурвалами постоянно плавно меняли курс. Комендор прицелился, дал очередь, а катер уже сместился и очередь мимо прошла.

Катера всё ближе, особенно один выбился вперёд, опередив другого на половину кабельтова. Андрей прикинул, если идти прежним курсом и ходом, вполне вероятно столкновение. Уклониться влево? На берегу немцы, откроют огонь. Вправо? Окажется под перекрёстным огнём двух катеров. Командир немецкого катера явно хотел, чтобы Андрей под угрозой столкновения сбросил ход, а то и остановился. А тогда огнём из «Эрликонов» уничтожить русский катер или заставить экипаж сдаться. Тактику немца Андрей просчитал, решил идти напролом. Не выдержат нервы у немца, отвернёт. Наши моряки, наши солдаты бьются за свою землю, свой дом, за семьи, им есть что оборонять, защищать, ради чего жертвовать. А что забыл в России, немец? Хочет хапнуть украинские или воронежские чернозёмы? Обещал же Гитлер каждому немцу земли и рабов на востоке.

Нет, не отворачивает немец, с твёрдым нордическим характером попался. Так и Андрей упрямый. «Охотник» ударил форштевнем в левый бок торпедного катера, в полубак, там где седьмой отсек, где каюта унтер-офицеров. «Охотник» тяжелее торпедного катера почти в два раза, взрезал носом корпус немецкого катера, разорвал корпус надвое. Конечно, сам мощный удар получил, затрещала обшивка, форштевень деформировался. Но «охотник» не получил больших повреждений, в корпус его не хлынула морская вода в больших объёмах. Да, подтекала, но не катастрофично. Катер держался на воде, управлялся. А немецкий катер, получив тяжелейшие повреждения, частично затонул кормовой частью, а носовая, разодранная, держалась на плаву в виде обломков. В кормовой части двигатели, топливные баки, да ещё и воды набралось. Исход предсказуемый.

На втором катере командир осторожный, даже скорее трусливый. Увидев гибель катера, не стал рисковать, повернул назад. Русские, они такие варвары! Пойти на таран – не рыцарское дело!

Дальше пришлось идти малым ходом. На полном ходу набиралась вода. В рубку поднялся «Иванов».

– Дойдём? – с тревогой спросил он.

– Дотянем.

– В кубрике воды по щиколотку и понемногу поднимается.

Дошли, вода в катере уже по колено, и Андрей опасался за электрооборудование. Двигатели бензиновые, свечи, трамблёр, провода – всё боялось воды. Показался Туапсе. Не к причалу Андрей катер подвёл, а носом с разгона на берег, так вода поступать в отсеки не будет. Катер сейчас подлежит ремонту. Ещё удача, что после тарана удержался на плаву. Группа «Иванова» с немцем попрыгала с борта на берег. Сам командир группы подошёл, пожал руку.

– Днём рискованно идти, я думал – не прорвёмся. Но и оставаться было нельзя.

– Видел я броневичок. Удивительно, как он вас из пулемётов не покрошил.

– Предполагал пленного отбить, потому до поры, до времени не стрелял. Немчик-то птица важная. Ну, до встречи, лейтенант.