Та смотрела ей в лицо как-то странно. Неужели, опять пятна разглядывала?

— Моя под номером семь. — Сказала она тихо.

Ольга обеспокоенно нахмурила лоб. Эта женщина пришла поболеть… за Веру? Тогда кем она ей… О, сказала ведь, что бабушкой…

— Номер семь? — Сглотнула Алексеева.

— Да. — Напрягшаяся челюсть свидетельствовала о том, что незнакомка тоже обдумывала что-то. — Верочка Озерова.

— О-о… — Осела Ольга. Неловко-то как. — Вы… ее бабушка?

— Угу. — Кивнула женщина. — А вы откуда знаете мою Веру?

Девушке захотелось, чтобы земля немедленно разверзлась и поглотила ее вместе со всей этой нехорошей ситуацией.

— Я… Мы… — Она почувствовала, как жар пробрался вверх по шее и мощно ударил в лицо. — О, боже… — Оля опустила взгляд.

— Что-то случилось? Вам плохо? — Соседка накрыла ее ладонь своей рукой.

Девушка не удержалась и вздрогнула. Теперь Озеров ее точно прибьет.

— Нет, все хорошо. Просто не знаю, как бы вам сказать…

— Марина Валерьевна. — Мягко улыбнулась женщина. — Меня зовут Марина Валерьевна. А вы, наверное… девушка Матвея?

— Я?! Ой. — Оля пошла пятнами. — Что вы… Нет! — Под конец фразы она чуть не свалилась в обморок. — То есть… Да.

Взгляд женщины казался добрым, но его тяжесть все еще придавливала девушку к скамье.

— Это хорошо. — Качнула головой она. — Как вас?

— Ольга.

Марина Валерьевна коснулась ее плеча:

— Это хорошо, Ольга. Я так и думала, что у него появился кто-то. Он… как будто ожил, знаете… — Она как-то странно скривила рот, будто стараясь не заплакать. — Я рада с вами познакомиться…

— И я. — Закивала Оля. — Ужасно неловкая ситуация, но я тоже рада. Вы… мама Ирины, да?

Та просто кивнула. Несколько раз. Видно было, что женщине с трудом давалось даже это.

— Ох, простите, я вас расстроила… — Испугалась девушка.

И тогда Марина Валерьевна улыбнулась:

— Ну, что вы, Оленька! Нет, наоборот. Я рада. Хоть вы и такая… молоденькая.

И в этот момент над их головами раздался звон сирены, возвещавшей о старте.

— Ой, Вера! — Спохватились они. — Вера! Вера!

Матвей очень боялся, что не застанет выступления дочери. Зря, что ли, мчался с аэропорта на такси и даже не заехал домой, чтобы переодеться? Извинившись перед волонтерами на входе, он все-таки просочился со своей объемной сумкой в зал и остановился у края трибуны.

В помещении творилось что-то невообразимое. Чаша бассейна была пуста — соревнования уже завершились, но в самом разгаре было награждение спортсменов. Болельщики громко хлопали, вставали с мест, фотографировали, а в микрофон громко объявляли победителей заплывов.

Мужчина растерялся. Скользнул глазами на табло, но там значились одни лишь цифры. Под каким номером выступала Вера? Вышла ли в финал? Завоевала ли что-то? Он попытался протиснуться через толпу, но ему чуть не отдавили ноги.

— Можно? Простите. Можно, пройду?

Матвей вытянул шею и заметил свою дочь, стоящую среди других ребят. На ней был красный спортивный костюм, ее длинные волосы были собраны в аккуратный пучок.

— Озерова Вера! — Вдруг торжественно сказали в микрофон.

Что? Как?

Профессор подвинул стоящих перед ним мальчишек-старшеклассников. В эту секунду девочке на шею как раз надевали медаль.