И каждую ночь я просыпалась в холодном поту.

А последние три дня в отражении озера я видела не золотого дракона, а Эрриана, что сильно пугало.

Может, Тресвен прав? Вдруг я таким образом тоскую по Паре? Хотелось верить в это. Сегодня же нужно спросить, какого цвета дракон старшего из братьев.

И все же ощущение надвигающейся беды не отступало.

Звякнув, струна порвалась. Палец пронзило болью.

— Ай! — вскрикнула я и, обиженно посмотрев на ранку, слизнула с пальца капельку крови.

— Истинной больно?

Я оглянулась и при виде застывшего в дверях вейла, изумилась:

— Болтун?!

Эти странные одинаковые существа днем возвращались в свои подземные гнезда, служа драконам лишь по ночам. Я так привыкла к их режиму, что не ожидала увидеть кого-то при свете дня. Наверное, виной тому просмотренные дома фильмы, в которых ночные твари прятались днем из-за боязни солнечного света. Значит, вейлы не поэтому ведут ночной образ жизни?

Болтун смотрел на меня спокойно. Глаза не прищурены, лицо не искажала болезненная гримаса, а кожа не дымилась… Я рассмеялась своим ассоциациям и отмахнулась:

— Нет, не очень. Но хорошо бы заклеить ранку пластырем. Ой, какие тут пластыри?.. Знаешь, где Эрриан держит лекарства? Он как-то за минуту мне ногу исцелил, даже шрама не осталось.

Болтун двинулся к большому тяжелому столу и, выдвинув один из ящиков, вынул шкатулку. Открыв ее, выудил на свет крошечную бутылочку темного стекла.

— Да, очень похожа! — обрадовалась я. Вейл двинулся ко мне и протянул руку с лекарством, а я продолжила говорить: — Надеюсь, у меня получится его…

Удар в грудь. От неожиданности я вскрикнула:

— Нет!

Качнувшись назад, едва не вывалилась из окна. Уже свесившись, осознала, что не выпала лишь благодаря тому, что гитара запуталась в камзоле Эрриана, а тот зацепился за створку окна. Я крепче ухватилась за спасительный гриф. Вейл же стоял надо мной с протянутой рукой, в пальцах которой сжимал бутылочку. Существо смотрело перед собой и не делало ни единой попытки для моего спасения. Будто уснул на ходу, да еще с открытыми глазами.

По спине прокатилась волна льда. Если я упаду, то сразу умру!

— Помоги, — выдохнула едва слышно, но Болтун не пошевелился.

Может, все же подействовал дневной свет?

Понимая, что моя жизнь только в моих руках, я изогнулась всем телом. Цеплялась туфлями, орудовала коленями, осторожно перебирала руками по грифу застрявшей гитары. Сдирая кожу с пальцев о натянутые струны, прикусила губу до крови. Неимоверным усилием вернулась и, рухнув на колени, тяжело задышала.

Я жива!

Подняла голову и прохрипела:

— Ты… Ты напал на меня? — поднявшись, толкнула в грудь застывшего вейла. — Так это ты убил прежнюю дайну?!

По лицу существа будто пробежала волна. Черты исказились, а глаза полыхнули дикой ненавистью:

— Истинная!

Как слово из сна. Как то, что шипел во время ритуала проснувшийся Осшеанар. Только сейчас я поняла, что Болтун спросил не «Что желает дайна?», а произнес «Истинной больно?». Похоже, голос, который пытался меня вынудить отдаться драконам, руководил и вейлом!

Потому существо покинуло гнездо днем, потому напало на меня… Но почему не завершило дело? Я ведь почти упала, оставалось лишь подтолкнуть. Может, Болтун сопротивлялся? Я потрясла существо за руку и, готовая отскочить в любой момент, осторожно спросила: