Что-то глаза слипаются, после котлеток, что генерал принёс.

Что нам сказала незабвенная Скарлетт О’Хара: «Не буду думать об этом сейчас. Подумаю об этом завтра». Ещё там есть хорошая мысль: «Жизнь не обязана давать нам то, чего мы ждём. Надо брать то, что она даёт, и быть благодарным уже за то, что это так, а не хуже». Будем жить по заветам Маргарет Митчелл.

Рука закона нужна, чтобы бить в челюсть.

Залог успеха полицейской службы – способность сидеть на жопе ровно, когда все носятся.

Цитата из сериала «Готэм»

Выбраться Вовке из той заварушки помог сержант, коего бдеть за ним поставили. После облегчения «души» вернулись они в палату, а там и правда на тумбочке у кровати стоит тарелка с супом, тарелка с кашей перловой, даже со следами мяса, и компот в стакане и два больших куска хлеба (белого!), прямо и в ресторане лучше не закажешь. Вовка взял ложку и принялся суп есть, и тут взглядом за сержанта зацепился, тот слюну кадыком туда-сюда гонял.

– Держите, – Вовка подал милиционеру тарелку с кашей и один кусок хлеба. – Вас, наверное, и поесть не отпускают.

– Так ты больной, – откинулся на табурете своём сержант, руками отгородился.

– Берите, берите, мне столько не съесть. Тем более, при жевании голове больно. – На самом деле так и было. Каждое жевание в голове молоточком отдавалось. Потому, даже хлеб взял, раскрошил в холодный суп.

– Ладно. Только ты никому. – Мужику на вид лет тридцать. Была нашивка жёлтая на кителе. Ранен был, значит, воевал, должно быть, или тут с бандитами. Тоже, блин, война.

Поели. Сержант взял грязную посуду и вынес из палаты, вернулся через пару минут. Стакан с водой холодной принёс Вовке, на тумбочку поставил.

– А вы когда меняетесь? – спросил его Вовка.

– В два часа. А что, надоел? – улыбнулся.

– Товарищ сержант, а как вас зовут? – мысль у Вовки родилась.

– Петром кличут.

– А по отчеству?

– Ну, по отчеству. Молод ещё, а вообще Иваныч, – физиономия такая простая, ещё рязанскими обзывают.

– Пётр Иваныч, а можно вас об одной услуге попросить. – Сейчас откажет. Поморщился.

– Говори.

– Я не понимаю, почему меня задержали. На меня этот бандит напал, который сбежал из больницы, я потерпевший. Случайно жив остался, а этот милиционер из аэропорта зачем-то меня в ИВС отправил, ну, а потом сюда привезли. Просьба такая. Я футболист. Московское «Динамо». Мы были на игре в Ашхабаде, а теперь вот домой летим. Я чуть раньше остальной команды отправился. Мне нужно было в Ленинграде встретиться с бывшим заместителем министра МВД Аполлоновым Аркадием Николаевичем. Так вот, сейчас в аэропорту все наши. Самолёт, кажется, в четыре часа. Вы не могли бы, как сменитесь, найти там Михаила Семичастного. И рассказать ему обо мне. Хоть тренерам объяснит, а то те волноваться будут.

– Тот самый Семичастный? Капитан команды, что англичанам наваляла? – загорелись глаза у сержанта.

– Да, тот самый. Там из того состава ещё Соловьёв будет. Если попросите, то автографы вам напишут, – обрадовался Фомин. Похоже, Пётр Иваныч болельщик. Может и получиться задумка.

– Давай-ка парень так. Я схожу. Не похож ты на преступника. Повидал за жизнь. На вид ты нормальный парень. Да динамовец ещё. Наш значит. Ты возьми листочек и напиши им записку, а я и передам.