Сперва казалось, что долина необъятная и что я буду брести до дворца много дней. Но чем дольше я шла, тем быстрее, казалось, долина ложилась под ноги. И вот наконец я остановилась перед ажурными золотыми воротами. Помедлила, не решаясь, а затем прошла под аркой. Передо мной стелилась прямая широкая дорожка, желтая, словно мой потерявшийся Эшти. Его Эрис подарил мне после нашей первой ночи, которую вряд ли можно было считать приятной.
Я пошла дальше.
Дворец был совершенно пуст. Я любовалась белым мраморным великолепием, резьбой, изысканными орнаментами. Высокие двери из светлого дерева, обитые фигурными медными полосами, сами распахивались передо мной, как будто указывая дорогу.
И это было так.
Дворец сам привел меня в тронный зал. И там, у входа, прямо на пороге, я увидела золотую корону. Она была украшена изумрудами и черным жемчугом. Ах, Эрис, ты предусмотрел все. Ты создавал эту реальность из своей любви, исключительно для меня и нашего малыша. Ты знал, что изумруды оттеняют мои глаза, и не мог, просто не мог без них обойтись.
Я быстро отерла выступившие слезы, подняла корону и надела ее. А потом пересекла пустой зал, поднялась по мраморным ступеням и села в высокое кресло с жесткой резной спинкой. Единственное кресло в этом просторном светлом зале, залитом обманчивым сумеречным светом.
«Тогда жди», – сказал мой муж.
Что ж, теперь я собиралась ждать столько, сколько понадобится.
Эпилог
Первым в моем городе появился Желток. Уж не знаю, как он меня нашел, но эшти вынырнул из тени, что отбрасывала цветущая магнолия, и с привычным «буль-буль» кинулся тереться о руки, подныривая под ладони и выпрашивая привычной ласки.
Желток был подарком, забирающим тоску. Таким неловким извинением моего мужа. Я вздохнула, посадила эшти себе на плечо и продолжила обход своих владений.
В них было совершенно пусто, но я чувствовала, как тянется ко мне невидимыми щупальцами новорожденная реальность, как невесомо прикасается ко мне, словно привыкая. Город, сотворенный Эрисом для меня, как будто становился моим продолжением. Прислушивался к моим мыслям, чувствам, желаниям – хотя это казалось совершенно невозможным. Но, проголодавшись, я внезапно обнаруживала прямо над собой свисающие ветви с крупными золотыми грушами или выглядывающие из-под свежей листвы крупные ягоды малины, а почувствовав жажду, непременно натыкалась на ключ, бьющий из трещины в мраморной глыбе, весело искрящийся, бегущий по белому камню.
Потом в городе появились Солья и Аантэ. Они застали меня за сбором персиков – ветви дерева склонялись все ниже и ниже, и мне оставалось только срывать сочные ароматные плоды и класть их в корзинку. Я едва не рассыпала свою добычу, когда они, взявшись за руки, вылились из тени в свет. Вид они имели несколько потрепанный и одеты были так, словно шли в поход: в мужскую одежду, с мешками за спиной.
– Ваше величество, – Аантэ преклонила колена, – позволите ли вы нам здесь остаться?
А Солья, вдруг расплакавшись, бросилась в мои объятия.
– Лора-а-а… Я так боялась, что тебя найдут и убьют!