Определить, кого именно даже не увидел – услышал Трофим, было затруднительно. Направление, где мог появиться кто угодно – и перквизиторы, и те, которых мы ждали. Тем более после захвата Центра почти поголовно все щеголяли в бурых трофейных накидках. А их, в отличие от бронежилетов, нашлось достаточно. Как мы выяснили уже давно – удивительно практичная штука. Помимо цвета, который скрывает в темноте лучше всего, да и днем маскирует отлично, пошедшая на нее ткань непременно кустарного производства, причем из местного сырья, обладала еще и тем, что называется мембранной технологией. То есть тело под ней дышало, но в то же время осадки ей не страшны – она водонепроницаема. В том, что ткань соткана здесь, поначалу я все-таки сомневался, но после того, как в Центре попались на глаза несколько примитивных ткацких станков, сомнения отпали.

– Ждем, просто ждем, – сказал я то, что и без всяких слов было очевидно. – И надеемся, что это наши.

И еще, что Ирма не проявила самовольства. Когда отбирали добровольцев, девушка страстно пожелала быть среди них. А после моего решительного отказа в сердцах заявила, что, как только эпопея по уничтожению перквизиторов закончится, обязательно уйдет к тем, кто станет доверять ей больше. Кстати, найти добровольцев после ее гневной речи было намного проще. Оставалось около четверти часа до того, как Карпышев пойдет на прорыв. Минут за пять до срока мы должны поставить дымовую завесу, которая, по сути, и станет для него сигналом.

– Трофим, дым какого цвета будет?

– А черт его знает! Белым, наверное. – Если бы руки у Трофима не были заняты оружием, наверняка он почесал бы затылок. И пошутил: – Не было у меня времени сделать его разноцветным. Да и толку-то ночью?

– Свои, – уверенно заявил Остап. – Встречаем.

– Не помешаем вашему уединению? – спросил Янис, едва оказался среди нас.

– Да как тебе сказать? – ответил ему Гудрон. – Вообще-то нет, ты только частушки во весь голос орать не вздумай. И вообще ни звука! – обратился он свистящим шепотом к тем, кто надумал то ли поддержать Яниса в его юморе, то ли о чем-то сообщить. – Лично ствол в зад забью и использую вместо глушителя!

– Пора, – заявил я, обнаружив, что до назначенного срока осталось не так много. – Свертки разобрали.

– Сам только не вздумай кидать, – чуть ли не приказным тоном сказал мне Борис. – Вас таких стрелков всего двое – ты да Артемон, чтобы бить по вспышкам, если понадобится.

Себя я настолько хорошим стрелком не считал, но счел его довод убедительным. Только сейчас у меня получилось оценить мысль Трофима – сделать свертки мягкими. Иначе они обязательно бы издали громкий звук при падении на камни. Когда в нужную сторону отправилось не меньше двух десятков, я решительно заявил – хватит. Судя по всему, даже Трофиму неизвестно, сколько от них будет дыма. И если перестараться, он закроет ущелье полностью, заставив всех, в том числе и Карпышева, потеряться на местности.

Минуту-другую ничего не происходило, хотя шипение доносилось и до нас. Затем пришел запах, причем настолько вонючий, что Гудрон не выдержал: