- Отпадная обувь, - заявила она. - Какая история за ними стоит?

Сидни улыбнулась ей:

- У нас много историй.

- Все завтра, Роза, - сказал я. - Дайте нам отдохнуть остаток ночи, и мы все в красках распишем завтра. Кроме того у тебя будет время подготовить нам свадебный подарок. Мы вас заранее не просим, но, серьезно, мы не против чего-то фарфорового или блендера.

- Лорд Ивашков? - спросил служащий за столом, выглядевший неловко из-за того, что прервал нас. - Мне очень жаль, у нас сейчас нехватка номеров в связи с ремонтными работами и приездом туристической группы из Болгарии. У нас нет двух одноместных номеров, но мы можем предложить вам большой семейный люкс, чтобы вас всех разместить.

Я посмотрел на Сидни и мою маму, обе сохранили нейтральное выражение лица. Я пожал плечами.

- Хорошо, ведь мы теперь семья.

Роза и Дмитрий попрощались с нами после того, как все было улажено, и мы втроем направились вверх, в отведенный нам номер. Я отпер дверь и, поддавшись внезапному порыву, поднял Сидни на руки и нес ее внутрь.

- Я знаю, это технически не наш новый дом, - сказал я, - но с таким количеством неправильностей в наш свадебный день я чувствую, мы должны придерживаться некоторых традиций.

- Безусловно, - рассмеялась Сидни.

Я осторожно опустил ее, и моя мать вежливо улыбнулась. Она хоть и вступилась за меня и согласилась быть с нами, но я знал ее достаточно хорошо, чтобы понять, это займет время, чтобы начать симпатизировать человеческой невестке.

- Спасибо, мама, - сказал я, сметая ее в свои объятья.

- Я думала, что усвоила урок в тюрьме, - сказала она. - Но это было до тех пор, пока ты не ушел, что стало для меня по-настоящему трудным. Я не могу сказать, что все сложилось идеально для меня, но я предпочту жить такой жизнью с тобой, чем без тебя вообще или без самоуважения.

Я отпустил ее из объятий.

- Я горжусь тобой. Мы сделаем это. Ты увидишь. Это будет здорово. Мы будем одной большой счастливой семьей.

Две женщины моей жизни казались немного неуверенными в этом, но обе они также казались полными любви ко мне, и на данный момент мне было достаточно и этого. Моя мать вскоре поняла, что может скрыть свой дискомфорт, критикуя номер, в котором нас разместили, который был таким же роскошным, как и мой прошлый, но немного больше. Я оставил ее за эти занятием и облегченно выдохнул, получив, наконец, возможность уединиться с Сидни.

Она села на нашу кровать и скинула голубую обувку.

- Не знаю, какая часть этого дня на самом деле реальна.

Я сел рядом с ней.

- В том-то и дело. Это все реально, особенно самая важная часть: ты и я, вместе навсегда, наш брак признается в глазах человека и мороя одинаково.

- Но несчастливо, - ее улыбка исчезла. - Половина моей семьи никогда не захочет видеть меня снова. А половина

действительно хочет видеть меня … ну, я, возможно, не смогу увидеть их снова.

- Ты увидишь, - сказал я. - Я позабочусь об этом, - я вел себя более уверенно, чем чувствовал, и я знал, что она могла сказать.

Она только что отрезала себя от собственной семьи и расы ради меня, и хотя я не мог полностью осознать то, через что она проходила, я молча поклялся помочь ей настолько, насколько это только возможно.