— Какие ребята. На какой лавочке? — задал очередные вопросы «прокурор», пытаясь вывести допрашиваемую на чистую воду.

— Да наша местная шпана во дворе. Они её под гитару под окнами всю ночь пели. Мне она очень понравилась. Я оделась и хотела спуститься в низ, чтобы в песенник переписать слова, но, — пояснила обвиняемая с грустью в голосе, — но меня мама не пустила и отправила опять в кровать.

— Ночью?.. Ты хотела спуститься к хулиганам вниз и переписать песни ночью? — ошарашенно выдохнул Савелий.

— А, что такого. Это же наши, местные ребята. Пили там вино, смеялись, да и песни пели.

— Ох***! — вновь выдохнул влюблённый, а наивная девушка, не обращая на этот «комент» ровно никакого внимание продолжила свой рассказ: — Правда там потом они поругались все. Кто-то бутылку разбил, потом стекло в подъезде, дальше там драка началась, милиция приехала с мигалками и всех забрали в отделение. Так, что я многие слова не успела записать.

Я молчал, а Сева как мне показалось молился, восхваляя то Бога и то Юлину маму.

Кинокамера снимает через окно приезд Тихона Тихого.

Он выходит из «Волги».

Отлично.

Снято.

Заходим в дом.

Разговоры… разговоры…

— Где бы я не жил, у меня всегда был очаг, — говорит Старостин.

Снимаем его грустный взгляд крупным планом.

— Так ребята. Готовы? Отлично, отлично. Снимаем приезд грузчиков. Лиля текст выучила? Хорошо. Итак, ты протягиваешь документы и говоришь, что?..

— Подпишите пожалуйста здесь, — проговорила свою роль Лиля.

— Ииии, — помогаю я.

— Что «И»? — удивляется та.

— Подпишите пожалуйста здесь, ииии… — повторяю я, но вижу непонимание в глазах.

— Подпишите пожалуйста здесь, — повторяет начинающая актриса-виолончелистка.

— И здесь! — добавляю я, морщась и поглядывая на безответственную рыжуху, которая часть текста недонесла до конечного пользователя.

— Так надо?

— Да. Именно так, — командует режиссёр. Поехали.

Мотор!

<…>

— Грузчики готовы? Норм. Берёте вот это кресло и вот этот диван и тащите из комнаты. Поняли?

Мотор!

<…>

Что значит диван в дверь не проходит? А как же он тут очутился?.. Как через окно? Что правда через окно?.. Ну, давайте тогда через окно выносите … В смысле нужно раму выставлять?.. По-другому никак?.. Ну так выставляйте, потом вставим! Завэн, найди быстро Ашота с его бандой, пусть берут инструмент и мухой мчат сюда…

<…>

Вытащили мебель и поставили раму на место.

— Это разъев справедливо? Разве справедливо, то, что мы все умрём, а ты будешь жить вечно? — обвиняет психолог Старостина.

Атмосфера в фильме накаляется до предела. Тихон Тихонович Тихий достаёт дореволюционный револьвер, который мы одолжили в местном историческом музее, и нацеливая на главного героя вопрошает: — А, что будет если я тебе выстрелю в голову. Прямо в темечко? Ты умрёшь, или как?

Происходит ругань…

Разговоры. Разговоры…

Психолог выбегает на улицу, садится в автомобиль и уезжает.

— Отлично! Снято! — констатирую я, сверяясь с планом съёмок. — Теперь снимаем эпизод, где…

И в этот момент прожектора на секунду ярко загорелись, моргнули и погасли.

— Что, лампы перегорели? — задал я вопрос монтёрам-электрикам.