— Ясно-понятно, — сказал я рассматривая новую серую «Волгу». А не плохо живётся советской бюрократии. Тут «Волги», в Москве «Волги» … Нда… Вот оно наглядное истинное равенство среди равных. С другой стороны, кто бы не на словах, а на деле, будь он на месте бюрократа, отказался бы от шофёра с автомобилем? От дачи, от спец пайков и других материальных благ?.. Есть такие? Вряд ли… И в результате имеем, то, что имеем… Круг, в очередной раз замкнулся…

Мы поговорили с ним ещё пару минут, и он уехал, а я посмотрел на часы. До междугороднего звонка было ещё минут двадцать…

Пока ждали связь, я стал расспрашивать председателя о местных достопримечательностях. Тот не удивлялся и в общих чертах рассказал о интересных сооружениях в селе и его окрестностях: старинный мост, старинный разрушенный храм, быстрая мелководная река.

— Очень интересно, — сказал я пытаясь перевести разговор в нужное мне русло, — мы это всё обязательно осмотрим…. Надеюсь перед отъездом вы нам поможете организовать небольшую экскурсию по историческим местам?

— Помагу конэчно.

— Спасибо, — поблагодарил я и посмотрев в окно поинтересовался: — Скажите, а вот к примеру, в горах, что-нибудь интересное есть?

— В горах? — искренне удивился тот. — Что там интэрэсного в горах-то?.. Гори они и есть гори. Лэса, кусты всякие, трава, что там ещё-то? — сказал он, а затем на секунду задумался и добавил: — Скалы разныэ, да пещэры.

— Пещеры?! — восторженно вскрикнул я, не только изображая радость, но и действительно радуясь тому, что собеседник сам перешёл к нужной части разговора. — И что за пещеры? Среди них есть большие?

— Болшие? Ха… Да нэподалоку, есть нэ большая, нэт — огромная пэщера.

— Неподалёку, это где?

— Совсэм нэдалеко. Пол часа идти до нэё.

— Это очень, очень интересно, — обрадовался юный исследователь.

— Да ны чего интыресного там нэт. Пэщера сэбе да пыщера — дырка в скале. Внутри ны чего нэт интэрэсного. Говару же дырка. И воздух там спёртый.

— Воздух спёртый? — уточнил я.

— Да, спёртый какой-то. Плохо продувается. Дышать нэ приятно. Говару, ны чего интыресного там нэт.

— Ну это вам, как местному жителю, это неинтересно, потому, что вы привыкли, — возразил я. — Нам же, как жителям города, как раз такие вот природные чудеса, очень даже интересны. Согласитесь, памятники, мосты, скульптуры, картины и т. д., есть практически в каждом городе и в нескольких экземплярах, а вот так вот, чтоб пещера, да ещё и огромная… Такого нет не в Москве не в Ленинграде… Опять же, что воздух спёртый и не продувается, это хорошо.

— Пачему харашо? Что там может быть харошего? Дышать нэвкусно.

— Дело в том, что такой микроклимат пещеры, это своего рода консервант, в котором может сохранится много чего интересного.

— Интэрэсного? Да нэту там интэрэсного. Просто пыщера и зэмля под ногами.

— Не скажите. Мне всё интересно, — парировал я собеседника и огорошил его вопросом: — Может быть покажите?

— Ты што, ты што, в пыщеры собрался? — вероятно проклиная себя «за язык», вскрикнул побелевший председатель.

— Ну я же не один туда идти собираюсь. Дайте нам пожалуйста проводника, кто там уже бывал. Мы группой туда сходим, посмотрим и уйдём, — успокоил я его и добавил: — Естественно экскурсовода мы отблагодарим.