- Он, наверное, принимает нас за самого Деция!

      - Возможно! - рассеянно кивнул Марцелл, не желая менять тему разговора: слишком важна была она для него. - И мой отец - твой дед, и деды моих дедов, все поклонялись олимпийским, а после - римским богам! Да и как может быть иначе?

      «Может! Может, отец! Ты только приди и посмотри… приди и виждь!» - мысленно возразил Крисп, но вслух спросил:

      - А как называют воинов, которым доверяют носить орла?

      - Так и называют - орлоносцы! И я, твой отец, сколько себя помню, с самого детства, приношу жертву им и гению императора.

      - А как называется тот, кто носит перед войском его изображение?

      - Иммагинарий! - машинально ответил Марцелл и вспылил: - Неужели тебе даже не интересно слушать об этом? Что ты улыбаешься?

      - Да так...

      - Нет, как отец, я желаю знать, о чем думает мой сын!

      Крисп якобы покорно, но на самом деле, чтобы утаить хитринку во взгляде, наклонил голову и, как школьник учителю, ответил:

      - Я просто вспоминаю, как наш раб при переезде в новый дом отбил полголовы у родового Юпитера, и думаю, как же он, «бог», мог допустить такое бесчестие?

      Горячась, Марцелл стал говорить о своих богах, ссылаясь на авторитеты всех времен и народов, начиная с Гомера и кончая нынешним императором, однако вскоре потерял нить мысли и махнул рукой:

      - Фу ты, совсем запутал меня! О чем мы с тобой говорили?

      - Об орлоносцах! - с готовностью подсказал Крисп.

      - Нет, раньше!

      - Об этом, как его... имма-гинарии!

      - Еще раньше!

      - О... вчерашнем дне!

      - Вот-вот! - обрадовался отец. - Я и говорю, что без уважения к богам ты совсем отбился от рук! Где ты был, к примеру, вчера, что ни я, ни Скавр не могли сразу найти тебя?

      Как назло, хотя уже окончательно расцвело, на всей дороге, насколько хватало сил у взгляда, не было ни всадников, ни легионеров, ни даже захудалой повозки...

      Крисп мог теперь только солгать в ответ. Но он вдруг вспомнил слова Нектария и не захотел усыновляться сатане. Он покорно склонил голову и прошептал:

      - Сначала я был в нашем старом доме, когда вы разговаривали в нем со Скавром...

      - Как! - ошеломленно уставился на него Марцелл. - И ты… слышал все?!

      - Да, отец...

      - А потом?

      - Потом… побежал к отцу Нектарию.

      - Что-о-о?! И ты...

      - Да, я предупредил наших об эдикте Деция... И даже предложил выкрасть его или хотя бы узнать дату!

      - И ты не боишься признаться мне в этом?!

      - Но ведь ты сам учил меня говорить правду!

      - Д-да... - выдавил из себя Марцелл, хотя весь его вид говорил, нет - кричал: «Но не всегда же, и не в такой степени!»

      «До чего же они разные - мой отец и отец Нектарий, даже когда речь идет об одном и том же!» - поразился Крисп.

      Марцелл вздрогнул, потянулся к дорожной сумке, но Крисп остановил его:

      - Не беспокойся, там все на месте! Отец Нектарий запретил мне делать это...

       Марцелл словно бы колебался: поверить сыну или же убедиться в сохранности императорских эдиктов, среди которых было немало других, в том числе особо секретных… Он долго молчал, и Крисп не торопил его. Он понимал, как трудно сейчас отцу.