— Как самочувствие? — спросил сталкер.
— Немного голова болит. А так, нормально.
Кобальт присел рядом на стул.
— Ну, рассказывай, зачем полез наверх.
— Просто погулять.
— Просто?
— Я видел раньше в журнале фотографии ночной Москвы. Столько огней, красиво. Вот и хотел посмотреть.
— Ну ты даешь, парень, — усмехнулся Горский. — Той Москвы давно нет.
— Теперь понимаю.
Кобальт попросил Горского выйти. Пока врач собирал пожитки, сталкер наблюдал за реакцией мальчика. Тот выглядел совершенно спокойным и ни о чем, кажется, не подозревал.
— Ты знаком с князем Суворовым? — спросил он мальчика, когда дверь за врачом захлопнулась.
— Нет.
— А ты хорошо подумай.
Локус сложил губы трубочкой и пожал плечами.
— Точно нет, — ответил он и добавил. — А вы знакомы.
— Откуда ты знаешь?
— Вы бы не спросили о человеке, которого не знаете.
Кобальт отошел к двери, поставил спинку стула в упор, чтобы посторонний не вошел. Вернулся, вытащил из кобуры пистолет и угрожающе положил на колено.
— Ух ты, — удивился Локус. — Я видел пистолет только на картинках. Можно взглянуть?
— Конечно.
Когда мальчик потянулся к оружию, Кобальт резко приставил дуло к его голове.
— Говори, кто тебя послал?
Локус перевел растерянный взгляд на сталкера.
— Кто? — переспросил он непонимающе.
— Мне плевать, что ты ребенок. Я расстреляю тебя за шпионаж прямо сейчас, если не расскажешь правду. Ну же! Это Суворов тебя отправил? Или кто — то из его людей? Что ты им успел рассказать?
— Ничего…
— Какое у тебя задание?
— Мне нужно к профессору Игнатову. У меня послание от папы.
— Врешь! Я говорил с Фонарем, в вашем убежище не было воды, все баки пустые. Там никто не жил. Твой папа и профессор — это легенда, чтобы внедрить тебя в Мид.
— Я не легенда.
— Говори, кто ты такой и какое у тебя задание?! Или клянусь, я это сделаю!
По двери начали стучать.
— Дима! Что там происходит?
На глаза Кобальта упала пелена. На секунду он всерьез поверил, что спустит курок. Именно в этот момент на лице мальчика отобразился ужас.
— Пожалуйста, не убивайте меня, — дрожащим голосом произнес он.
— Дима! — кричала Ольга, стуча по двери. — Открой немедленно!
— Вы обещали ей, что пальцем меня не тронете меня. Так и сказали.
Локус заплакал.
— Ты не мог слышать наш разговор. Как ты узнал?
От мощного удара чем — то тяжелым, должно быть тумбочкой, спинка старого стула переломилась. Дверь распахнулась, Ольга вбежала в палату.
— Ты что творишь?
Выбила пистолет из рук мужа. Кобальт ничего не соображал в этот момент, словно кто — то засунул ему в голову дрель и включил в сеть.
Ольга обняла мальчика.
— Тише, тише. Все хорошо. Тебя никто не тронет.
Она стрельнула в мужа укорительным взглядом, а когда тот не понял намека, произнесла строго:
— Выйди!
Кобальт побрел к двери.
— Постойте, — обратился к нему Локус, вытирая слезы. — Я сказал правду, мы с папой жили там вдвоем с моего рождения. А воду качали из земли.
— Она отравлена.
— Папа очищал.
— Невозможно.
— Папа тоже так думал, когда у нас еще была своя вода в баках. Он все время работал, искал способ очистки. И нашел.
Кобальт и Ольга переглянулись.