Рыжий муркнул и, перебирая лапами, двинулся по откосу на запад, в сторону моря. Олен пошел за ним, погрузился в воду сначала по колено, затем по пояс. Вспомнил, что не очень хорошо умеет плавать, и махнул рукой – глупо пугаться пчел, разломав улей. В этот момент рассудок словно умер, мысли пропали, осталось лишь четкое осознание того, что надо выжить и дойти до цели.

Волны сшибали с ног, норовили утащить за собой. Олен вставал и упрямо шел дальше, ориентируясь на выступающий из мрака утес берега. Ветер выдувал из тела остатки тепла, но Рендалл лишь сжимал кулаки, не обращая внимания на клацающие зубы.

А затем в обрыве открылась дыра, еще более черная, почти круглая, как нора очень большого крота.

– Это что, нам сюда? – спросил Олен.

– Мяу, – ответил Рыжий, махнул хвостом и полез в дыру.

Вытащить себя из воды и преодолеть пару локтей по крутому склону оказалось не проще, чем вспахать целину с помощью ложки. Олен сорвал ноготь на одном из пальцев, весь перепачкался, прежде чем понял, что лежит на ровном и сухом полу, а что вокруг – настоящая, подземная темнота.

Ночная мгла, что царила снаружи, казалась рядом с ней сумраком.

– Муррк, – сказали у уха, и лица Олена коснулось нечто мохнатое. Свет забрезжил под самым боком, через мгновение стало понятно, что светится оцилан, чистый, сухой и довольный жизнью!

Неяркое сияние источали золотистые пряди, выделяющиеся в рыжей шерсти. Оно создавало вокруг кошачьей фигуры что-то вроде облака из света, падало на стены подземного туннеля.

– Ничего себе… – только и прошептал Олен, усаживаясь.– С таким факелом я точно не пропаду…

Рыжий моргнул и встал, показывая, что готов продолжить путь. Олен поднялся с трудом, даже прошел несколько десятков шагов, но затем понял, что силы закончились. Две бессонные ночи и дни, проведенные на солнцепеке с лопатой в руках, дали о себе знать. Веки потяжелели, а в мускулах обнаружилась такая слабость, что тело просто отказалось двигаться.

– Нет, Рыжий, – проговорил он, усаживаясь к стенке, – никуда мы не пойдем, пока я не посплю…

Лег прямо на землю, не посмотрев куда. Тяжелые веки опустились, почувствовал, что кот устроился под боком, и после этого провалился в тяжелый сон, лишенный всяких видений.

– Ну, что делать будем? – сказала Саттия, когда Олен скрылся за поворотом. Захотелось побежать за ним, вернуть. Но девушка сдержалась, понимая, что парень, с которым она столкнулась на опушке Вечного леса, ушел навстречу то ли судьбе, то ли гибели… – Ты можешь вылечить его?

Посаженный к стенке эльф шумно и хрипло дышал. Время от времени постанывал, но глаз не открывал.

– Ну… это… – Бенеш почесал затылок. – Сейчас я слишком устал… замерз, но осмотреть его не мешает.

Он присел на корточки и принялся расстегивать пуговицы на кафтане зеленого сукна, какие обычно носят приказчики или мастеровые побогаче. Саттия, понимая, что ничем сейчас помочь не может, выглянула из-за угла на Черную улицу – не видно ли погони?

Но залитая дождем улица была пуста, точно карманы пропившегося гнома.

– Апчхи! – чих Бенеша совпал с раскатом грома, и через мгновение ученик мага заговорил. – У него прорезан бок, рана глубокая, какая-то рваная, задета печень и, кажется, толстый кишечник…