Егор усмехнулся.

— Чао, бизнесмен. Твоя жена сегодня будет очень удивлена полным отсутствием у мужа всякого присутствия. — Егор сел в машину. — Найдешь меня в деревне. Но только один, без армии. И брату привет передай, предупреди, что он на очереди. Пусть приезжает, побеседуем.

Он дал газ и выехал со двора, оставив растерянного, остолбеневшего, не понявшего еще, что случилось, Бориса Мокшина и его ошеломленных «гвардейцев».

В субботу ничего особенного не произошло.

Крутов съездил с фермерами на рынок, провел с ними полдня, встретил знакомых, в том числе своих учеников, побеседовал с ними и, пообедав у дядьки Ивана, поехал домой.

Тем же порядком прошло воскресенье.

Егор сопроводил машину Константина Яковлевича до рынков в Фошне, Косилове и Жуковке, потолкался на жуковском базаре, высматривая «экспроприаторов» Мокшина, никого не обнаружил и снова отправился в Ковали, размышляя, все ли он сделал правильно во время беседы с Борисом. С одной стороны, он был уверен, что открывшееся ему знание метода воздействия на организм человека не было бредом перенапряженного сознания, с другой, настораживало отсутствие реакции Бориса. Тот уже должен был понять, что отсутствие либидо, то есть желания и потенции, это результат его встречи с Крутовым.

Возвращаясь, Егор заехал в березовую рощу на берегу речки Березны и лег на спину в молодую травку посреди поляны, раскинув руки и глядя в небо с легкими белыми облачками. Лежать было так приятно, что не хотелось ни куда-то ехать, ни думать, ни мечтать. Природа мощно влияла на душу человека, растворяя ее в себе, и уже в который раз Егор почувствовал себя частью Природы, частью Вселенной, внимательно наблюдающей за ним.

Сколько он так пролежал, утонувший в небе, Егор не запомнил. Очнулся же от ощущения холодного ветерка, коснувшегося лба. Прислушался к тишине леса сквозь тихое журчание воды и шелест листьев и почувствовал приближение человека. Кто-то сильный, ощутимо опасный, бесшумный, как тень, однако не несущий угрозы и зла пробирался между деревьями и наблюдал за лежащим на траве Егором так, словно видель его сквозь заросли.

— Эй, охотник, выходи, — негромко проговорил Крутов, оставаясь лежать.

На краю поляны шевельнулись кусты жимолости в нежной зелени молодой листвы, словно там прятался зверь, однако гость появился с другой стороны, из-под речного обрыва, вырос бесшумно возле поваленной сосны. Крутов сел, разглядывая его, узнавая не без удивления старого знакомого — Витязя Георгия, бывшего ученика деда Спиридона.

— Кажется, я имею честь лицезреть посланца Предиктора.

— Угадал, — белозубо рассмеялся Георгий, присел рядом на траву. — Отличный денек сегодня. Я рад, что ты забрел в лес, не то пришлось бы искать тебя в деревне.

— Зачем меня искать? Как говорит мой дядька: где щи, тут и нас ищи. Почему именно ты послан ко мне? Неужели Витязи тоже разносят вести Предиктора?

— Ходоком может стать каждый. Я исполняю Замысел недалеко от твоей вотчины, вот мне и поручили миссию Ходока. С Борисом Мокшиным ты неплохо управился. — Георгий одним движением руки поймал пролетавшего мимо шмеля, погладил его полосатое тельце и отпустил. — Даже я не смог бы лучше, теперь выходи на его братца. Скоро они к тебе пожалуют.