— Андрей Михайлович, — позвала Ира, — а ваш портфель?..

— Что — портфель? — спросил Данилов, не отрываясь от монитора.

— Где он?

Он понятия не имел, где его портфель. Что-то непонятное с ним происходило в последнее время. Он стал нарушать собственные правила.

— Вы его вчера здесь оставили, я точно помню. Вы его не забирали?

— Нет, — сказал Данилов и оторвался наконец от монитора, — не забирал. А что?

— Его нет, Андрей Михайлович. Мы все осмотрели. Нет. Наверное, его этот забрал, который Сашку…

Портфель?! Кому мог понадобиться его портфель?!

В портфеле была папка с договорами и еще одна папка с распечатками предполагаемых интерьеров квартиры нового заказчика, какие-то ничего не значащие счета, которые он собирался передать своему бухгалтеру, и блокнот.

Все. Больше в портфеле ничего не было.

«Блокнот, — подумал Данилов отчетливо, даже как-то по слогам. — Блокнот».

В блокноте были «подозреваемые и вещественные доказательства». Перечень на несколько страниц. Его школьная привычка записывать все подряд, даже то, что нужно купить хлеба, стоила жизни несчастному Сашке, который бродил по Интернету и не ждал никакой беды.

«Ты, ты виноват, убийца, иуда!»

Конечно, он, опять он. Кто же еще, если не он?!

Он не нажимал на курок, когда застрелили его жену, и не заносил над головой Саши «тяжелый тупой металлический предмет», как сказано в милицейском протоколе. Но он ничего не сделал для того, чтобы отвести беду. Ему всегда было наплевать на людей.

Что он знал о своей жене, кроме того, что однажды она согласилась выйти за него замуж? Что он знал о Саше, кроме того, что у него диплом подходившего Данилову института?!

С женой ему было невыносимо скучно, и соскучился он уже на второй день.

Она была красивой, избалованной, вздорной и очень молоденькой, а ему очень быстро стало на все наплевать. Она скандалила, требовала внимания, какой-то необыкновенной любви, на которую Данилов был в принципе не способен, развлечений, гостей — а ему было наплевать. Он даже не жалел ее, хотя она ни в чем не была виновата, просто человек, называвшийся ее мужем, был патологически равнодушен к ней, а она была обыкновенной девчонкой, и ей нужны были обыкновенные девчачьи радости вроде новых туфель или вечеринки с пивом, громкой музыкой и «кавалерами».

Он терпеть не мог пива и не выносил громкой музыки.

Ни разу ни в чем он не сделал ни шага ей навстречу. Он предпочел забыть о ней, сделав вид, что очень занят — он и вправду был занят. Ему хватало самодовольства и эгоизма думать, как ему не повезло с женой. Он перестал ее замечать, и она погибла.

Конечно, он виноват. Кто же еще?

Он забыл на работе этих идиотских «подозреваемых» вместе с «вещественными доказательствами», и черный человек пришел за ними. Пришел и убил Сашку, попавшегося на пути. Вовсе не Сашка ему был нужен, ему был нужен Данилов и его блокнот.

Значит, что-то могло быть в этом блокноте, что показалось ему угрожающим? Или не так? Может, он просто знал про этот блокнот и решил подстраховаться?

Если так, значит, время надписей на стенах и окровавленных рубах в кровати прошло. Значит, настало время действовать по-настоящему. Значит, следующий труп будет его, Данилова.