Очки.

У него только одни очки — два стекла и дужки, никакой оправы, модерн, очень понравившийся Марте. Она разбила его прежние очки — зачем-то цепляла на нос, оставила на сиденье, а потом сама же на них села, и они поехали заказывать новые, и Марта выбрала именно эти — два стекла и дужки. Других у него нет.

Веник смотрел хоккей и кричал, что не видит.

«Дай мне очки, я ничего не вижу, а тут хоккей».

Потом Данилов его выставил и нашел на своей постели окровавленную белую рубаху, а очков с тех пор не видел.

Веник часто таскал у него всякие мелочи — дорогие брелоки, подарочные ручки, блокноты в кожаных переплетах, и вот теперь — очки?!

Значит, сегодня ночью у него в конторе был Веник? Веник застал Сашку и убил?! Совсем, до смерти?!

Вернулся капитан. Вид у него был задумчивый.

— Да — сказал он и сел, но уже не в даниловское кресло, — подтверждается история ваша. А я уж было решил…

Данилов не спросил, что именно он решил. У него было сухо во рту, и глаза тоже казались очень сухими, как будто поднялась температура.

— Подтверждается! — повторил капитан неприятным голосом. — Знаменская Ариадна Филипповна сказала, что вы провели ночь у нее на глазах! Приезжайте, говорит, я все еще у него в квартире, моюсь в душе! Могу, говорит, предъявить бутылку из-под водки и ананас! — Он едва сдержался, чтобы не выругаться. — И время, когда она приехала, точно назвала!..

— Неужели? — удивился Данилов. Капитан покосился на него.

— У нее чек из супермаркета в пакете остался. На чеке время. От супермаркета до вашей квартиры идти две минуты. Ехать от силы сорок секунд.

Твою мать!..

Хозяин «архитектурного бюро» — выдумали себе работу тоже! — раздражал его без меры. Раздражали его пиджак, черная водолазка, стрижка, как у кинозвезды, самоуверенность, тихий голос, портфель, самодовольный, наглый и кожаный, так, по крайней мере, казалось капитану, и запах раздражал, и народная депутатша, подтвердившая алиби, — еще на ананас приглашала, зараза! — и вскользь помянутый в разговоре всесильный и знаменитый Кольцов.

«Глухарь», как пить дать «глухарь», капитанское сердце чуяло неладное.

— Как очки попали на место происшествия? — спросил он, ни на что не надеясь. — Не знаете, конечно?

— Наверное, я их забыл в конторе, и после того, как Сашку ударили по голове, они… упали.

— Откуда? С неба? Или их специально положили, чтобы ввести нас в заблуждение? А? У вас есть враги?

В последнее время у Данилова появился враг, черный человек, черт знает кто. Он понятия не имел, что это за враг.

— Я не знаю, — сказал он, — скорее нет, чем да. Какие враги? У меня вообще нет… близких людей. Ни друзей, ни врагов.

У него была Марта, которая заменяла всех друзей и близких вместе взятых.

Он сказал ей — «я больше не хочу тебя видеть».

— Очки вы забываете, — сварливым тоном сказал капитан, — ключи теряете. А за вами ходит человек, который все подбирает и использует против вас. Это-то вы хоть понимаете?

— Понимаю, — согласился Данилов.

Ему нужно поговорить с Веником. Чем скорее, тем лучше. Капитан все равно ничего не поймет и ни во что не поверит, даже если Данилов сейчас примется рассказывать ему о своих несчастьях последних дней. Что он может рассказать? Что кто-то пытается отомстить ему за смерть жены, которая случилась пять лет назад? Подбрасывает ему в постель окровавленные рубахи и крадет блюдечки с янтарной крошкой?!