— Не нужно, — быстро перебил его Дронго. — Вдруг этот тип умеет читать мысли? Я не хочу, чтобы он узнал от меня об их существовании. Среди ваших трех сотен много людей, знающих о Швейцарии?
— Ни одного, — ответил Брюлей, подмигнув Дронго. — Не забывай, там и моя жена. Чтобы узнать адрес, нужно хорошо покопаться в моей голове. Или меня убить. Второе легче, но тогда невозможно будет никого найти.
— Может, мне поехать к синьоре Фелачи? — предложил Дронго. — Будет гораздо спокойнее, если я буду рядом с ней.
Оба комиссара переглянулись. Брюлей пожал плечами. Не он принимал здесь решения. Террачини покачал головой.
— Нет, — решительно отрезал он. — Мы можем сорвать весь наш план. Если преступник знает, что сюда приехали эксперты, он может узнать и про вас. Вы слишком известный человек, слишком заметный. И ваше появление рядом с домом синьоры Фелачи не останется незамеченным. Преступник может уехать из Рима, и мы снова его потеряем. Лучше возвращайтесь в отель и немного поспите. Завтра утром вам нужно будет просмотреть с синьором Даббсом все сообщения в Интернете. А на двенадцать часов дня мы собираем наших известных психиатров. У вас будет возможность поделиться с ними вашими сомнениями.
Дронго кивнул в знак согласия и пошел к выходу. Оставалось надеяться, что сегодня ночью преступник не станет охотиться. Выйдя из здания, он направился к остановке такси. В это позднее время на улицах Рима было достаточно много свободных машин. Часы показывали пятнадцать минут второго. Начал моросить дождь, и Дронго с неудовольствием подумал, что его легкая куртка не лучшая защита от дождя. В начале марта на Апеннинах могут быть сильные ливни, он это хорошо помнил. «Нужно будет завтра купить себе новый плащ», — машинально подумал Дронго.
Когда он подъехал к отелю, дождь усилился. Портье вручил ему ключ от триста шестнадцатого номера. В отеле «Юлий Цезарь» ключи были массивные, с выбитыми на них номерами комнат. Поднимаясь в лифте, Дронго подумал, что нужно позвонить Луизе, может, она не спит. Хотя в два часа ночи она вряд ли ждет его звонка. Он открыл дверь, вошел в свой номер. За окном слышался шум дождя. Дронго снял куртку, пиджак, развязал галстук, расстегнул верхние пуговицы на рубашке, затем присел к столу. Если план Даббса сработает, то убийца сейчас должен быть где-то рядом с Луизой. От одной такой мысли Дронго стало очень неуютно.
Он посмотрел на телефонный аппарат. Два часа ночи. Неужели она спит? Или нервничает, реагируя на каждый звук, каждый шорох? Так можно сойти с ума, постоянно ожидая увидеть занесенный над тобой скальпель убийцы. Или нож. Или он не станет убивать ее своим обычным способом, выполняя «художественную работу»? Нужно целиком потерять человеческий облик, чтобы так издеваться над живым существом. Самое страшное, что «стаффордский мясник» получает удовольствие от боли и страха своих жертв. От боли и страха.
Что такого могло случиться в его детстве, отчего началась цепь психических отклонений и он превратился в такого убийцу? Откуда вообще берутся подобные типы? Все они из детства, все оттуда. Что же пережил этот мальчик, что именно он увидел в детстве, чтобы, став взрослым, превратиться в подобное существо?