— И все? — допытывался Махов.

— И все, — поставил точку застенчивый здесь Нефедов.

— Теперь вопрос весьма интимного свойства, — предупредил Махов и прикурил от своего же окурка новую сигарету. — Ты, Демидов, по моему недосмотру присутствовал на первой моей встрече с Никитой Гореловым. Ты догадывался, что я его завербовал?

— Откуда? — вполне натурально удивился Демидов.

— Даже после того, как я отрубил его от чекового дела?

— Даже после этого, — охотно подтвердил Демидов.

— Не думал, что у меня такой тупой зам, — бросил реплику Махов и резко переменил характер вопросов: — Тебе было известно про сырцовский схрон у Путяевских прудов?

— Откуда! — теперь не вопросительно, а утверждающе воскликнул Демидов.

— Единственный, кто в МУРе кроме меня знал об этой норе, это ты, сволота, — у полковника Махова уже сдавали нервишки. — И я подтверждаю это.

— А я не подтверждаю, — беспечно отбрехнулся Демидов. — И мы квиты.

Махов яростно растирал в пепельнице недокуренную сигарету. Смирнов покосился на него, определил отсутствие в данный момент хорошей формы у начальника отдела и взял инициативу на себя:

— Сырцов сообщил тебе, Демидов, что служащий банка Сергей Сергеевич Бойцов может дать показания по поводу маячка, который он всучил Сырцову под видом доллара…

— Разве? — не дав Смирнову завершить период, опять удивился Демидов. Не обратив внимания на издевательское «разве», Смирнов продолжил:

— И в ту же ночь гражданин Бойцов умирает. Что он — важнейший свидетель по так называемому «сырцовскому делу», знал только ты. Не поспособствовал ли ты через шустрых людишек тому, чтобы Бойцов скончался как можно скорее?

— Насколько я помню, Бойцов скончался от сердечной недостаточности. Сердце не спрашивает ни у кого, когда ему сподручнее остановиться.

— Проведут повторное вскрытие и, я уверен, обнаружат при тщательных анализах, что сердечной недостаточности кто-то сильно посодействовал.

— Вполне возможно, — согласился Демидов, — но при чем здесь я?

— А кто же еще? — не выдержал, встрял в разговор Махов.

— Ну, допустим, мстительный Сырцов, — свободно предположил Демидов.

— Я тебя удавлю, сука! — взревел застенчивый Нефедов и ринулся на бывшего дружка-командира. И опять Демидова сильно потрясли за грудки. Но недолго: Кузьминский с Казаряном сумели-таки оттащить к дверям взбесившегося капитана милиции.

— Игорек, успокойся, — любовно попросил Махов. Оттого, что успокоился сам, он радостно щерился, как волк в овчарне. — Вернемся к тайной пещере Сырцова. И вопрос у меня к тебе, Нефедов. Как ты вышел на пещеру?

И Нефедов успокаивался. Но ему нечему было радоваться, ему было стыдно. Вернувшись на положенное место, он, не поднимая головы, принес извинения полу:

— Извините, — а затем ответил на вопрос: — Лесопарк за Сокольниками, как район свободного поиска, мне определил Демидов.

— Теперь ты отвечай, сукин кот, — Махов решил называть вещи своими именами.

— Ты это кому, Леонид? — живо поинтересовался Демидов. Владел ситуацией, паразит.

— Тебе, тебе, — развеял последние сомнения Махов. — Каким образом ты с аптекарской точностью определил местонахождение пещеры, о которой тебе ничего не было известно?