Сам дойду, говорит он

Но ты уже несколько раз падал, говорю я

Верно, говорит он

А все потому, что погода нынче канальская, говорит он

потом Асле говорит, ему бы, мол, выпить еще чуток, и все будет хорошо, только вот выпивки нету, говорит он, и я говорю, да-да, и одной рукой открываю дверь станции Неотложки, мы входим, и я вижу, что там никого нет, а Асле говорит, что мне надо достать выпивку, несколько раз повторяет, потом спрашивает, где он, и я говорю, что мы в Неотложке, потому что он, Асле, нездоров, говорю я, держу его за плечо, и мы идем к регистратуре, и та, что за раздвижным окошком, сидит немного сбоку, и я говорю, что он не совсем здоров и киваю на Асле, а она спрашивает его имя и дату рождения, а я эту дату не помню и спрашиваю у Асле, когда он родился, и он отвечает: за кого я его принимаю, неужто вправду думаю, что он это помнит? так он говорит, а она спрашивает насчет родственников, да-да, в самом деле, и я говорю, что я просто друг, но мне известно, что родители его умерли и что у него была сестра, но она тоже умерла, ее Алидой звали, и тотчас думаю: зачем я это сказал? а потом говорю, что он дважды разведен и у него трое детей, взрослый сын и двое ребятишек помоложе, мальчик и девочка, а она спрашивает, есть ли у меня их имена и адреса, и я отвечаю, что не знаю даже имен, поскольку он говорит только о Малыше, тот теперь уже взрослый и живет в Осло, и о Мальчугане и Дочке, которые живут с матерью где-то в Трёнделаге, и добавляю, что, насколько мне известно, первую его жену звали Лив, а вторую – Сив, фамилий и адресов я не знаю, потом я сообщаю, где Асле живет, называю свое имя, адрес и номер телефона, а она говорит, что скоро придет медсестра и отведет нас к врачу, который осмотрит Асле, я говорю спасибо, мы оба садимся на диван, и я говорю Асле, что надо немного подождать, а потом врач осмотрит его, и Асле говорит, что не желает он никаких осмотров, нечего на него смотреть ни врачу, ни кому другому, поскольку, во-первых, врач ему не нужен, а во-вторых, нету на этом судне никакого врача, и требуется ему только одно – выпивка, а судно-то? почему он на борту этого судна? и где он вообще? и как называется судно, на котором он находится? он что, на «Последнем челне»? – спрашивает Асле, а потом говорит, он, мол, думал, что находится в Бергене, но это другой город, так где же мы? – говорит Асле, и я отвечаю, что мы в Бергене, и Асле возражает, да нет же, нет, черт возьми, он столько лет прожил в Бергене и знает, как там все выглядит, так где же мы сейчас? мы ведь не на судне, мы на Сарторе? во Флуре? теперь он догадался, говорит Асле, мы определенно на Сарторе, без сомнения, говорит он, вот мы где, говорит он, а я вижу медсестру, она отворяет дверь, и мы с Асле идем к двери, Медсестра говорит, прошу вас, мы входим, и она ведет нас по коридору, отворяет дверь какого-то кабинета, мы входим, а там за столом сидит мужчина, должно быть врач, и Врач говорит «да», а я говорю, что он ужас как дрожит, и несколько раз падал, и сознание терял, и мелет всякий вздор, что он, мол, не знает, где находится, и все такое, говорю я, а Асле опять твердит свое: неужто я не могу найти ему выпивку, ему надо выпить, чуток спиртного – и все опять придет в норму, говорит он, и почему мы на Сарторе? какие у нас дела на Сарторе? а это кто? – спрашивает Асле и глядит на Врача, я гляжу на него, а Врач говорит, что Асле нужен покой, Медсестра же говорит, что теперь я могу идти, теперь они им займутся, Асле теперь требуется покой, только покой, как можно больше сна и покоя, говорит она, но завтра я могу позвонить, и, вероятно, меня пустят к нему, хотя лучше всего ему отдыхать и обойтись без посетителей, говорит она, а я говорю, вдруг, мол, Асле что-нибудь понадобится или чего-нибудь захочется, тогда я могу принести, и она отвечает, что завтра я могу позвонить, тогда, мол, они будут знать больше, а я благодарю за помощь и прощаюсь с Асле