×
Traktatov.net » Ловцы человеков » Читать онлайн
Страница 16 из 27 Настройки

- Я на темы религии избегаю писать, - заметил Стас.

- И правильно. Вон Кузнецов идет по пути воцерковления, очень хорошо, но это же длиннющий путь, тут не перескочишь, это годы, а он сразу всех оповещает. И столько прямого язычества в его работах о детстве и юности Спасителя, столько искушений.

Над нами копились темнеющие облака, но над горизонтом, куда потихоньку ползло темножелтое солнышко, было свободно. Опять пролетели, уже обратно утки. Тоже три.

- Юра не видел, а то бы на ужин съели.

- У нас еды на два сезона. Да, Стас, заездил я тебя своими разговорами.

- Я все время внутри них живу. Куда денешься. Да, все мы... - Стас не договорил, - Он встал, потоптался. - Ну что, побросать еще?

- Ни за что! - решительно заявил я. - Плохо тебе тут? голодный ты? К костру, к прекрасному ужину, к теплому ночлегу, к сиянию полярных звезд. Лучше поймай какое четверостишие. Пойдем! Ты же видишь какое у реки имя - Макариха. А кто такая Макариха? Это, конечно, теща какого-то рыбака, И не клюет на Макарихе и петляет она, бегает туда-сюда, то мель, то омут, чистая Макариха. Бабья река. Наверное у Галина Васильевны дела получше.

- Этого я не переживу, - сказал Стас. - Хорошо, еще по пути спущусь, раз десять брошу. Только давай, из суеверия, о рыбе не говорить.

- Вспомни Пушкина: "Имеющий истинную веру свободен от предрассудков".

- К рыбе это не относится.

Мы пошли по направлению к вагончику, то продираясь сквозь упругие заросли карликовых березок, то прыгая по кочкам и срываясь в мокрое пространство между них. Я продолжал зудеть:

- Была же в русском движении эпоха Лобанова, Кожинова, Ланщикова. Палиевского ждали каждое слово. Семанов писал. А Михайлов Олег. О Державине, Суворове, про одесситов. Тут их Селезнев укрепил. Так вот я к тому, что все они - христиане, но только умственные. И это честная позиция. Да, не хожу в церковь, духовника нет, но понимаю и свидетельствую, что без Православия России не быть. Слушай, а чего Палиевский не пишет? То есть пишет, но уж так мало. Я недавно прочел его книжку "Шолохов и Булгаков" - чудо! Но уже читал раньше, он в книгу собрал. А в "Нашем современнике" нет и нет его.

- Ленив! - воскликнул Стас. - Ленив! Говорю: "Петя, пиши, все буду печатать", нет, не несет.

- Есть рассказ как Петелин схватил его, стал душить, спрашивать, когда будешь писать. Палиевский вырывается и кричит: "Я для вас думаю". Это, кстати, очень точно. Не пишет, а полное ощущение его постоянного присутствия. Другой в неделю по три статьи шпарит, а все на ветер. - Тут я как-то неадекватно засмеялся, Стас даже оглянулся, ладно ли со мной. - Умирает один писатель, шепчет свое последнее желание. Чтобы, говорит, обо мне Бондаренко ничего не писал.

- Почему? - спросил Стас.

- Не успел объяснить, умер.

- Сейчас выдумал? - спросил Стас.

- Разве плохо?

- Ничего меня сейчас не веселит, - вздохнул Стас. - Действительно, Макариха. Так же вот мужик рыбачил-рыбачил, измучился, плюнул и говорит реке: ну, ты чистая Макариха. Вредная. Ну чего в такой реке не быть? Чистая, перекатистая, летом тучи корма над водой. Ох, не видел ты как хариус кормится. - Стас решительно встал: - К костру! Но иди первый: если Галя поймала, дашь знак, я от позора уйду в тундру. Принесешь мне чего-нибудь поесть и телогрейку. Да, лучше спальник.